ФИЗИКИ: КТО ЕСТЬ КТО и сколько их?

ФИЗИКИ: КТО ЕСТЬ КТО и сколько их?

Главными героями истории науки всегда были творцы новых идей и теорий и открыватели новых явлений, идущие впереди и ведущие за собой. В указанные годы в СССР (в России) жили и творили девять уже состоявшихся или будущих лауреатов Нобелевской премии по физике: Н. Н. Семёнов (по химии за работы по химической физике), И. Е. Тамм, И. М. Франк, П. А. Черенков, Л. Д. Ландау, Н. Г. Басов, А. М. Прохоров, П. Л. Капица, Ж. И. Алфёров. Наряду с корифеями, добившимися общепризнанных регалий, необходимо упомянуть равного с ними уровня физиков, достойных высоких наград, которые по тем или иным причинам не нашли своих владельцев. Среди них следует назвать, прежде всего, одного из выдающихся физиков-теоретиков XX в. Н. Н. Боголюбова, а также одного из крупных физиков-экспериментаторов В. И. Векслера, лишь по неблагоприятному стечению обстоятельств не получивших Нобелевских премий: первый — за вклад в теорию сверхпроводящего состояния (а это лишь одно из его выдающихся достижений), а второй — за разработку принципа автофазировки частиц в ускорителях. Широко признавались также реальные права на Нобелевскую премию открывателя электронного парамагнитного резонанса Е. К. Завойского. Этот список можно продолжить. Например, по мнению крупного немецкого специалиста по сверхпроводимости В. Букеля, знаменитая феноменологическая теория Гинзбурга-Ландау явилась предвосхищением микроскопической теории Барди-на-Купера-Шриффера, а ведь это был не единственный успех В. Л. Гинзбурга на поприще теоретической физики. Напомним еще основателя крупнейшей школы теоретической и экспериментальной физики нелинейных волновых процессов Р. В. Хохлова.

Не забудем и о плеяде замечательных «секретных» физиков (Я. Б. Зельдович, И. В. Курчатов, А. Д. Сахаров, Ю. Б. Харитон и еще десятке их достойных соратников). Короче говоря, среди советских физиков того времени было не менее 30 бесспорных корифеев. Надо сказать, что «власть» или «руководство» весьма ревниво относились именно к этому разряду ученых, пытаясь всячески ограничить рост их влияния. Но это вступало в противоречие со все возрастающей ролью «физической элиты» в укреплении оборонной мощи СССР. Несомненно, влияние этой элиты на жизнь государства и общества было того же масштаба, что влияние политической элиты и учреждений партийной и советской власти. Разумеется, за этими корифеями стояли их ученики и помощники, те, которые образовывали их научные школы и сами создавали школы, близкие им по духу.

В известной степени выдающимися или ведущими физиками можно считать членов-корреспондентов и действительных членов АН СССР и некоторых союзных республик (Украины и отчасти Белоруссии, возможно отдельных академиков Армении, Грузии, Эстонии, Узбекистана). Поскольку попадание в академики процесс хотя и не столь трудный, но зачастую столь же непредсказуемый, как получение Нобелевских премий, можно пополнить когорту ведущих физиков некоторыми лауреатами Ленинских и Государственных премий. Оценка общего количества главных кадров советской физики того времени, если просмотреть, например, биографический справочник, даст примерно 200 человек.

Для остальных активно работающих физиков затруднительно создать табель о рангах. В ту пору немало из них только начинали свою профессиональную деятельность, другие же были «на излете» своего творческого пути. Будем, следуя П. Л. Капице, полагать признаком активно работающего ученого его участие в публикациях в основных физических журналах СССР (с поправкой на какое-то число специалистов, ведущих сугубо секретные работы). В те годы почти все издаваемые работы советских авторов попадали (за редкими исключениями) в советские журналы, а 97% и более авторов статей в советских журналах являлись именно советскими учеными (из граждан других стран это были в основном сотрудники ОИЯИ). Но сведениям, собранным и проанализированным Капицей за период 1955— 1965 гг. ежегодный объем публикаций в советских физических журналах вырос с 500 до 2 тыс. печатных листов. Допустим (пользуясь данными одного из томов ЖЭТФ, а именно Т. 41 за 1961 г.), что среднее число печатных листов на одну статью равно в среднем «0,34 (6,5 журнальные страницы). По результатам обработки информации, приведенной в именном указателе названного тома ЖЭТФ, число соавторов статьи в среднем близко к 2,4. Получается, таким образом (если допустить, что данные по выбранному тому ЖЭТФ можно экстраполировать па нее физические журналы), что в 1960-е гг, советские физики печатали ежегодно (в пересчете на 2*103 печатных листов) до 6*103 статей и в этой деятельности участвовали 1,45*104 тех, кого и следует назвать профессионально работающими (в области собственно физики) физиками.

Мы вместе с читателем отчетливо понимаем, что наши оценки относятся к таким, которые (см. один из вариантов сборника «Физики шутят») называются «разумными». Заметим, впрочем, что у Капицы приводятся результаты американского исследования 1964 г., согласно которому в реферативном сборнике «Physical Abstracts» за 1961 г. имеется примерно 3,3 тыс. рефератов советских статей по физике (на 1600 печатных листов). Так что, по крайней мере, одна из наших трех практически интуитивных оценок имеет независимое подтверждение по порядку величины (ведь реферировались далеко не все статьи).

Стоит подчеркнуть, что среди авторов ЖЭТФ (думаем, и других журналов) были и особо активные (их примерно 1/10 от общего числа авторов, по нашим подсчетам, относящихся к 41-му тому). Среднее число статей в томе на одного автора близко к 0,45. А есть авторы, публикующиеся буквально на порядок чаще! И если перенести оценку количества «особо активных» авторов е 41-го тома ЖЭТФ на всю физическую науку, то, следовательно, одна десятая из них (примерно 1000 из 10000) принадлежала к «особо активным». Кто же к ним принадлежал? Помимо названной выше академической элиты, к ним принадлежали также те, которые не закрепились и элите АН СССР, но в данный период времени (может быть, 2-3 года, может быть, 5-10 лет) активно работали на передовых рубежах физической науки. Чтобы не быть голословными, назовем несколько фамилий из нашей выборки за 1961 г., фамилий достаточно известных физиков, опуская тех, кто уже стал или в ближайшее к 1961 г. время станет членом-корреспондентом и академиком (как например, В. Н. Грибов): Г. А. Аскарьян (четыре публикации в томе); В. М. Файн; В. П. Силин; Л. И. Лапидус; И. Ю. Кобзарёв; Ю. Т. Гринь; А. О. Вайсенберг; Ю. Д. Баюков; Г. А. Лексин (по три публикации в томе). Около 30 авторов (помимо членов АН СССР) публиковались в этом томе дважды. Кто эти физики? Это молодые таланты, таланты-одиночки, не склонные к созданию крупных собственных школ, отчасти заведующие лабораториями и группами, которые волею случая или в результате удачного выбора тематики оказались на переднем фронте науки. Итак, если в духе алгоритма, предложенного Л. Д. Ландау, считать, что уровни физиков следует располагать по логарифмической шкале, получим, что логарифм числа физиков каждого следующего более высокого ранга убывает обратно пропорционально «возрастанию ранга»: дипломированные физики (см. оценку ниже); профессионально работающие физики; активно работающие физики; ведущие физики; корифеи в области физики.

Приняв нашу оценку, следует еще раз уточнить, что она относится к открытым работам физиков, а значительное число последних работало в полностью секретном режиме. Это число было сопоставимо с названным (но, по-видимому, составляло не более 20% от него). Заметим, что из трех десятков «бесспорных корифеев» более двух третей так или иначе были причастны к атомному проекту.

В заключение этого раздела укажем, что на порядок выше количества профессионально работающих физиков было к концу 60-х гг. число дипломированных физиков, которые в предыдущие годы получили высшее образование в области физики, но трудились в смежных отраслях (как исследователи в областях химии, биологии, а также как инженеры, вычислители, прибористы и т. д.). Покажем, что их могло быть (1/2)*105. Мы воспользуемся для оценки их числа некоторыми известными нам данными, уточнение которых представляется одной из задач историков науки. Ежегодный выпуск физического факультета МГУ 1945-1955 гг. быстро рос и достиг в 1955 г. 500 специалистов. Заметный скачок в количестве выпускников-фи-зиков произошел, по воспоминаниям современников, как раз после 1949 г. (см., например, воспоминания об Отделении строения вещества физфака МГУ в). В течение ближайших 15-20 лет это количество оставалось на том же уровне, и к концу 60-х гг. число только послевоенных выпускников физфака МГУ составило примерно 10 тыс. Такого же порядка достигла численность выпускников МИФИ и лишь несколько менее МФТИ, физико-механического и некоторых других факультетов ЛПИ, физфака ЛГУ. Далее следует учесть тысячи выпускников Горьковского, Казанского, Свердловского, Томского, Иркутского, Пермского, Минского, Киевского, Харьковского, Тбилисского и других университетов СССР. Многие политехнические и специальные технические вузы также выпускали специалистов с дипломами физиков (инженеров-физиков). Некоторые университеты открыли в 1950-1960-х гг. факультеты физического профиля с более узкой специализацией. Это были, прежде всего, радиофизические и физико-технические факультеты, а затем факультеты прикладной математики и кибернетики.

Очень приблизительная суммарная оценка и дает вышеприведенную оценку количества дипломированных физиков, которая хорошо укладывается на логарифмическую кривую. Для середины 1960-х гг. приближенная зависимость числа физиков от их условного ранга изображена на рис. 1

Рис. 1. Приближенная оценка числа физиков разного условного ранга в середине - конце 1960-х гг. в СССР (ранг в порядке возрастания значимости в физическом научном сообществе по абсциссе, число в логарифмическом масштабе, оценки см. в тексте).