Подготовляя новый перевод «Железной пяты» Джека Лондона, при предварительном прочтении книги я дошел до следующего места:
«When unusual needs arose for them, such as the building of the great highways and air-lines (курсив мой — С. Ф.), of canals, tunnels, subways and fortifications, levies were made on the labor- ghettos, and tens of thousands of serfs, willy-nilly, were transported to the scene of operations».
Понятие air-lines в его привычном теперь значении прозвучало как-то фальшиво, заставило задуматься и, между прочим, заглянуть в русский перевод Р. Гальпериной (1955). Там шел такой текст:
«Когда в рабочих руках появлялась особая надобность, как при строительстве шоссейных дорог и авиационных линий (курсив мой — С. Ф.), каналов, туннелей, метро и военных укреплений, в рабочих гетто производили насильственный набор, и десятки тысяч пролетариев — хочешь не хочешь — следовали к месту своего назначения».
Заглянул я и в старый болгарский перевод Г. Чакалова (1961) и там наткнулся, соответственно, на «въздухоплавателни линии».
Это ничего мне не объясняло, и я выписал оба текста на карточки для дальнейших справок. Когда же дошла очередь до словарей, то в одном из наиболее компетентных английских толковых словарей Concise Oxford Dictionary (1956) под air-line было дано толкование «line of aircraft for public service».
В большом двутомном англо-болгарском словаре (1973) значилось: air-line — 1. ав. въздушна линия; 2. права (въздушна) линия. В англо-русском словаре проф. В. К. Мюллера было: air-line — ав. авиалиния. А в Большом англо-русском словаре под редакцией проф. И. Р. Гальперина стояло: air-line — 1. авиалиния, воздушная трасса, воздушная линия; 2. авиатранспортная компания; 3. прямая линия.
Пришлось пораскинуть мозгами. Когда изобретен самолет? Когда написана книга? Могла ли тогда идти речь об авиалиниях? Самолет был изобретен братьями Райт в 1903 году. Книгу свою Джек Лондон издал в 1908 году. Следовательно, авиалиний еще не было и быть не могло. Кроме того, основная неувязка заключалась именно в том, что авиалинии ведь не строят, — строят аэропорты, о которых тоже не могло еще быть речи.
Я опять обратился к словарям и в конце концов в Funk & Wagnalls Standard Desk Dictionary (1936) нашел следующее: air-line — 1. The shortest distance between two points on the earth's surface. 2. A direct railroad route; 1. Кратчайшее расстояние между двумя точками на земной поверхности. 2. Прямая железнодорожная линия, то есть единственное пригодное для меня толкование, сохранившееся явно благодаря тому, что, несмотря на декларацию издателя: «Новое расширенное и старательно исправленное издание», в нем остались непоправленными старые значения многих слов. (Это подтверждается еще и тем, что новое, вошедшее уже тогда в употребление значение этого слова — авиалиния — не приведено вообще. Если бы издательство исполнило обещание пересмотреть словарь, то есть усовершенствовать его, то и он не дал бы искомых сведений.)
Взяв в качестве более общего примера, а не исключения, английское понятие sword, которым, в зависимости от эпохи и места, обозначались разные виды холодного оружия, и проследив его эквиваленты и толкования в разных словарях, какими обыкновенно пользуются переводчики художественной литературы, а также в специальных военных словарях, мы попадаем в заколдованный круг взаимно скрещивающихся, неустановленных, расплывчатых толкований — даже в русском Энциклопедическом словаре в 2-х томах не видно единой линии: только шашка носится в ножнах; только сабля оканчивается острием!
Так вот, когда я работал над переводом романа Р. Сабатини «Скарамуш», это самое sword загнало меня в тупик. Даже специалисты по фехтованию не смогли с уверенностью сказать мне, где что поставить — шпагу, саблю или рапиру (слава богу, о мече, палаше и шашке здесь не могло быть и речи).
В такой же точно circulus vitiosus можно попасть и при переводе, скажем, английского helmet, означающего и шлем и каска, и многих других подобных слов.
Отсюда можно заключить, что перемена внутреннего содержания слова, употребления его в новом значении создает с течением времени разнообразные неожиданные затруднения для переводчика. Содержание, вложенное в данное слово, может быть довольно различным в зависимости от того, употребляет ли его:
Все это не может быть отражено и в самых подробных словарях; а если оно и отражено, то не помечено, что-де слово имеет такое-то значение и такое-то употребление в отношении такого-то времени, — именно то, что я имею в виду.