Куда ведет человека прогресс?
Эволюцию часто не совсем корректно отождествляют с прогрессом, вкладывая в последний исключительно позитивное содержание, т. е. понимая под ним развитие от «плохого» к «хорошему», в сторону роста общего «количества счастья» на Земле (см. разд. 1.1). Рост счастья предполагается, естественно, для человека, а не для комара или, скажем, собаки.
Между тем эволюция вовсе не «озабочена» интересами человека и кого бы то ни было другого. Прокариоты (клетки которых не содержат ядер), эволюционировав в эукариот (клетки содержат ядра), оказались оттесненными на периферию биосферы (см. сноску 513 внизу — прим. LIVREZON). Эволюция неандертальца, превратившая его около 40 тыс. лет назад в кроманьонца (современного человека), самого неандертальца после того извела примерно за 5 тыс. лет. Переход кроманьонца от первовобытной фазы (собирательство и охота) к племенной (земледелие и скотоводство) тоже не был для человека безусловно позитивным явлением, чрезвычайно затруднив его жизнь, о чем говорилось в разд. 4.2.1. С большими издержками для человека был связан и переход к третьей и четвертой фазам социального развития — ранней (городское общество) и имперской древности (см. сноску 516 внизу — прим. LIVREZON). Не принес людям особого счастья и дальнейший ход событий (см. сноску 517 внизу — прим. LIVREZON).
Можно понять, поэтому, многочисленных авторов, включая Н. А. Бердяева [1923], К. Ясперса [1991] и П.А. Сорокина [1992] (см. сноску 520 внизу — прим. LIVREZON), которые восставали против самой идеи социального «прогресса» как якобы несущего людям счастье. К этому же выводу приходят и некоторые современные авторы (см. сноску 521 внизу — прим. LIVREZON).
Однако, как ни бесспорны факты, говорящие о реальном ухудшения жизни человека в ходе социальной эволюции, они отражают только часть картины, имеется масса фактов, свидетельствующих о противном — «раньше» далеко не всегда означает «лучше» (см. сноску 522 внизу — прим. LIVREZON).
Так улучшает ли жизнь людей социальная эволюция? Если говорить об объективных показателях и если брать макроисторию человечества в целом, отвлекаясь от отдельных ее эпизодов и периодов, то, наверное, все же, улучшает. Если же иметь в виду субъективное восприятие жизни самими людьми — то вряд ли. Основная масса людей не любит перемен. Живший в I в. н.э. Плиний Младший с отвращением отзывался о «любителях новизны». Скиф, для которого наша городская жизнь без лошадей и кумыса, надо полагать, была бы чудовищной, вряд ли захотел бы «прогрессировать» в нас. Людям в их массе вообще нравится их обычная жизнь, к которой они привыкают в детстве и глубинных безобразий которой не замечают, сетуя лишь на отклонения от нормы, которую их соседи по земному шару или потомки порой воспринимают как чудовищную. Даже смерть и физические страдания не всегда воспринимаются «за безусловное зло... Добропорядочному христианину доставляет эмоциональное удовольствие все, что свидетельствует о близящемся «освобождении души из темницы плоти», и предвкушение грядущей встречи с Богом способно чрезвычайно скрасить всю сознательную жизнь человека» [Назаретян, 1995. С. 88].
Автор этих строк также считает, что прогресс не несет людям счастья, полагая, однако, что он неостановим. Тот факт, что занятая сама собой прогрессивная универсальная эволюция обеспечивает социуму развитие в направлении интенсификации метаболизмов, роста фрактальности и т.д., отнюдь не гарантируя человеку все более счастливой жизни, подтверждается многочисленными фактами.
В романе Г. Мелвилла «Тайпи» описана поистине райская жизнь одноименного полинезийского племени в одной из долин острова Нукухива Маркизского архипелага в 1842 г. В описании Мелвилла, это совершенно безбедная, бесконфликтная и беззаботная жизнь. Еда растет на деревьях (хлебное дерево, кокосовая пальма), свиньи свободно пасутся здесь же в долине. Погода — изумительная в течение всего года. Численность населения на протяжении столетий сама собой остается оптимальной. Никаких самоубийств, столь характерных для более развитых цивилизаций. Рай, все счастливы. И что же? В этих условиях произошла консервация племени, никакого прогрессивного развития на протяжении столетий. Жизнь без проблем и без прогресса.
Так оно всегда и бывает, прогресс приносит индивидам массу проблем, которые, однако, и делают жизнь жизнью. Это сообщает библейской притче об изгнании Адама и Евы из рая за грехопадение, совершенное ими по наущению Дьявола, неожиданное наполнение: изгнав людей в «несчастливый», но зато такой осмысленный мир прогресса, Господь избавил их от скуки бездумного существования.
ПРИМЕЧАНИЯ:
513 «Это выглядит, если вдуматься, вопиющей исторической несправедливостью... некая группа живых организмов постепенно изменяет окружающий мир „под себя", а плодами этих изменений в итоге пользуются другие, причем с достаточно печальным для „инициаторов реформ0 результатом. Увы! Блестяще сформулированный Стругацкими принцип: „Будущее создается тобой, но не для тебя“ проявляется в эволюции биосферы как одна из фундаментальнейших закономерностей» [Еськов,2000. С. 108].
516 «...При возникновении урбанизации мы сталкиваемся с общей закономерностью всякого прогресса: за него нужно платить, и плата в конечном счете превышает выгоду от него. Крайняя скученность населения городов при полном отсутствии общественной гигиены приводила к частым эпидемиям и к повышенной детской смертности. Выживаемость детей в условиях как первобытности, так и ранней древности, видимо, не превышала даже вне городов средней цифры два-три ребенка на одну женщину в возрасте, способном к деторождению, т. е, примерно соответствовала норме, едва достаточной для поддержания данной численности населения» [Дьяконов, 1994. С. 44-45]. «На выходе... имеем такие цифры средней продолжительности жизни (с учетом высочайшей детской смертности): 18-19 лет для Теотихуакана или 15-16 лет для императорского Рима эпохи принципата» [Коротаев, 1997. С. 35-36]. Не принесла счастья и следующая — средневековая — фаза: «В целом же прогресса, в привычном смысле „большего блага для большего числа людей" в пятой фазе истории — средневековье, безусловно, не происходило. Это шаг истории дальше, но не „ввысь”; данная фаза истории (ранний период крестьянской эксплуатации) часто являет нам скорее картину регресса, особенно в Европе, где она справедливо получила наименование „темных веков”» Дьяконов, 1994. С. 71].
ТЕОТИХУАКАН, город в 25 милях к северу от г. Мехико, столица древнейшей цивилизации Центральной Мексики, достигшей расцвета к 600 г. н. э. В конце VII в. город был уничтожен пожаром, причины которого остаются невыясненными.
517 «XX век нанес по идеологии прогресса чувствительные удары. Две мировые войны, завершившиеся созданием и практической апробацией беспримерной по убойной силе орудия, кошмар забытых было массовых геноцидов, экологический кризис, поставивший под вопрос дальнейшее существование цивилизации на планете... В таком контексте унаследованная от просветителей вера в человека, его разум и светлое будущее выглядит трагикомическим анахронизмом» [Назаретян, 1995. С. 8].
520 «...Если мы хотим более или менее объективно судить о том, увеличивается ли вместе с прогрессом счастье... мы должны обратиться к числу самоубийств... Обращаясь к данным, мы видим, что число самоубийств увеличивается с ростом цивилизации... число их в Европе, за исключением Норвегии, с 1821 по 1880 год утроилось» [Сорокин, 1992. С. 508].
521 «...Несмотря на все колоссальные усилия людей улучшить свою жизнь и жизнь своих близких, на протяжении многих тысячелетий наблюдалась тенденция скорее к ухудшению, а не улучшению жизни большинства людей. В недавнем исследовании проблемы прогресса в исторической перспективе С. К. Сандерсон использовал четыре группы показателей: стандарт жизни (качество питания, уровень здоровья, продолжительность жизни и т.д.), характер труда и продолжительность рабочего дия, степень социально-экономического равенства, а также уровень демократии и свободы. Он показал, что если в наиболее развитых странах мира последние несколько десятков лет наблюдается ощутимый прогресс по подавляющему большинству показателей, то в течение нескольких тысячелетий после неолитической революции наблюдалась устойчивая тенденция к антипрогрессу по столь же подавляющему большинству показателей в большинстве регионов мира, совершивших переход к земледелию [Sanderson, 1995. Р. 336-337]» [Коротаев, 2003. С. 191]. «Попытки прогрессистов представить человеческую историю как последовательное восхождение „от худшего к лучшему" чаще всего оказывались неудачными спекуляциями... нет вразумительных доказательств того, что люди от эпохи к эпохе становились более счастливыми» [Назаретян, 2004. С. 87].
522 «в тенденции с развитием общества отношения между людьми становились „человечнее" — менее насильственными и авторитарными. Расширялось пространство индивидуального выбора, возрастало богатство интеллектуальной и эмоциональной жизни... С социальным прогрессом сокращается детская смертность и растет продолжительность жизни... Об Александре Невском летопись сообщает, что он дожил до старости. Даты рождения и смерти новгородского князя по энциклопедии: 1220-1262... Из всех людей, родившихся на нашей Планете от палеолита до начала XX века, 40-летнего рубежа смогли достичь менее 10 %, а 50-летнего — не более 2 %. Об этом полезно напоминать нашему современнику, считающемуся в 40 лет чуть ли не молодым, но не устающему клясть пишу, воду, воздух, медицину и цивилизацию с ностальгией о счастливом и здоровом быте предков... О.Тоффлер обобщил сведения английских историков об образе жизни средневекового села, которые в пух и прах развенчивают ретроградные идиллии. „Средоточия физического истощения, болезней, бедности, бездомности и тирании, полные людей беззащитных от голода, холода, телесных истязаний" — так выглядят патриархальные сообщества при внимательном исследовании» [Назаретян, 1995. С. 87-88].