Лев Ландау: как наставник экзаменует кандидата в ученики
А мне пришлось уехать в Киев, и я поступил в политехнический институт. Поступил, хотя был тогда 29-й год, поступить было трудно, но я был приравнен, как говорится, к рабочему классу, потому что считали, раз отец — земский врач, да еще из братской республики, значит, все! И меня приняли. Приняли меня на электротехнический факультет, потому что так определили мы.
Я очень увлекся электротехникой. И я до сих пор всегда, когда думаю о том, что люди додумались до трехфазного тока или до асинхронного мотора, то у меня как-то душа радуется. Но потом я под влиянием брата хорошо изучил электродинамику и решил, что я вообще «соображаю». Но дальше я увидел, что у меня, как говорят, «руки не с той стороны растут». Я хотел быть экспериментатором, хотел быть инженером, но ничего не получалось. Тогда был «бригадный метод», тоже интереснейшая вещь, о которой вы, наверное, и не знаете. Что такое наша бригада была? Это была бригада замечательная: секретарь парткома факультета, председатель профкома, рабочий из Донбасса — намотчик — Уразов Николай Андреевич (царство ему небесное!) и я, ваш покорный слуга. И распределение функций было. Моя работа была какая? Задачи Мещерского — решай, математика — твоя обязанность. А Уразов что должен делать? Характеристики моторов, динамомашин он дает! Он мне команду дает, кричит: «Саша, давай, такой-то туда!» Ну, я видел, что с меня толку не будет.
И вот постепенно, когда Наум Ильич переехал в Харьков, подумали и решили попробовать здесь, в физико-техническом институте, по теории заняться. Тем более что мы думали, что я уже много кое-чего знаю. […]
Тогда был режим довольно простой. Было здание УФТИ, которое все знают.
Антон Карлович берет меня за руку, он был ученым секретарем, и ведет наверх к Ландау. Я толком не понимал, что к чему. Вижу там надпись: «Осторожно, кусается!» Ну, кусается, так и кусается. Я не понял, кто кусается. Захожу к Ландау: «Здравствуйте». Отвечает: «Здравствуйте». Он сидит на диване в таком хорошем костюме, в белой рубашке с красным галстуком, а ноги у него на письменный стол положены. Я стою возле доски. И он начинает меня экзаменовать. Задает вопросы. Два вопроса он задал.
Первый вопрос: «Напишите уравнения Максвелла в четырехмерной форме». А черт их душу знает, что это за четырехмерная форма. Я знаю уравнения Максвелла. «Нет, это не то», говорит. Ну, не то, так не то. Второй вопрос: «Напишите распределение Гиббса для переменного числа частиц». Черт его знает. Максвелла знаю распределение, Больцмана — тоже знаю. Потом он говорит: «Ну, давайте я посмотрю, что Вы по математике собой представляете?» И дает мне интегралы. Но интегралы у нас же дома были как кошка своя, как собака своя. Поэтому, когда он мне дал интегралы, то я их решал не стандартным путем, а решил их такими красивыми подстановками. Тривиальные интегралы были, чепуховские. Он посмотрел: «Ну, все! Что касается физики, то где вы учились?» — «В Киеве» — «Так там разве есть физики? Там дантисты есть, а не физики!» Я молчу, думаю, что из этого получится. Я уже вижу, что он ко мне как-то благоволит. Я уже это почувствовал. Я, понимаете, психологией всегда интересовался, очень интересовался. Следующий момент: «А как вы одеты, молодой человек?» А я был как одет? У меня был военный китель брата, потому как тогда с костюмами не было легко, как сейчас. Да еще чтобы шили их из того материала или из другого, так же не было! И был в сапогах. Он говорит: «Как вы одеты?» Ну, я как-то смекнул, не знаю почему, я возьми и скажи: «Я одет под товарища Сталина!» Смотрю, что будет дальше, а он мне отвечает: «А я одет под товарища Ленина!» После чего он говорит так: «Ну, я иду к Саше». А Саша — это был директор Лейпунский. Тогда Обреимова уже сняли и был Александр Ильич Лейпунский. «Мы вас зачислим в теоротдел. Но, поскольку у вас знаний нету никаких толковых, то вам надо будет сдавать экзамены». Я говорю: «Ну, это я сделаю, конечно». Экзаменов много, десять или девять, я уже забыл. В то время термин какой был — «теорминимум». Сдал «теорминимум», тогда ты становишься как бы его «подмастерьем», и он разрешал обращаться к себе, к нему то есть, на «ты». Он мне говорит, меня по имени называя, а его я должен называть «Дау». Значит, уже порядок. Экзамены я сдал.
Общество несовершенно. Оно тонет в проблемах и противоречиях: от безработицы и дискриминации до кризиса общечеловеческих идей. Решения этих проблем мы называем социальными инновациями. Однако, сегодня не существует технологии, которая бы генерировала эти решения не стихийно, а под задачу.
НАПРАВЛЕНИЯ РАБОТЫ ПРОЕКТА «АПОРОН»
➜ Сбор прецедентов: откуда возникают социальные проблемы и каким образом они решаются? Исторические примеры и современные кейсы.
➜ Обобщение прецедентов и создание технологий, позволяющих социальным активистом разрешать актуальные противоречия.
➜ Создание площадки, на которой специалисты в области социальных инноваций смогут обмениваться практическим опытом.
«АПОРОН» открыт к сотрудничеству, если вы занимаетесь решением социальных проблем и противоречий и хотите присоединиться к проекту в качестве разработчика. Чтобы узнать подробности, напишите руководителю проекта Сергею Резникову: ВКонтакте или на e-mail: z.atm@bk.ru
ЧТО ТАКОЕ БАЗА ЗНАНИЙ?
Концентрированная книга издательства LIVREZON складывается из сотен и тысяч проанализированных источников литературы и масс-медиа. Авторы скрупулёзно изучают книги, статьи, видео, интервью и делятся полезными материалами, формируя коллективную Базу знаний.
Пример – это фактурная единица информации: небанальное воспроизводимое преобразование, которое используется в исследовании. Увы, найти его непросто. С 2017 года наш Клуб авторов собрал более 80 тысяч примеров. Часть из них мы ежедневно публикуем здесь.
Каждый фрагмент Базы знаний относится к одной или нескольким категориям и обладает точной ссылкой на первоисточник. Продолжите читать материалы по теме или найдите книгу, чтобы изучить её самостоятельно.
📎 База знаний издательства LIVREZON – только полезные материалы.