Поначалу тюремные власти запрещают Ганди даже работу на прялке, чтение книг; ему не разрешили спать на открытом воздухе в тюремном дворике. Узник покорен: никаких жалоб на жестокое обращение. Все тюремные правила выполняются им беспрекословно. В шутку он называет тюрьму «гостиницей его величества короля Англии». Лорд Ридинг ответил ему на это, что тюрьма для политических заключенных — не спальные апартаменты за счет государства, а место отбытия наказания.
Позднее, правда, власти позволили узнику читать религиозную литературу: она порождает смирение с судьбой. А чтобы скрасить его одиночество, они подселили к нему какого-то африканца, не знавшего ни английского, ни какого-либо из индийских языков. Ганди научился объясняться с ним на пальцах. Когда сокамерника ужалил скорпион, Махатма не задумываясь высосал из его раны смертельный яд. К слову сказать, змеи, скорпионы и прочие ядовитые твари — непременные обитатели индийских тюрем. Ганди довольно легко свыкся с этим соседством и смотрел на постоянную угрозу для своей жизни весьма фаталистически.
Примитивный, лишенный каких-либо удобств тюремный быт ничуть не угнетает Махатму. Он долгие годы сознательно лишал себя тех мелких бытовых удобств, к которым человек так привыкает, что лиши его их — и жизнь для него утратит свою привлекательность. Наверное, с этой целью и были когда- то придуманы тюрьмы. Но Ганди — стоик и аскет по убеждению. Скудное питание (вареный горох, пресная лепешка, кое-какие овощи) — вполне достаточный для него рацион. Безукоризненное (для тюремных условий) санитарное состояние он поддерживает в камере сам и подает в этом пример другим заключенным. Мылом, поскольку оно сварено из жира животных, он не пользуется совсем, тем не менее всегда чист и опрятен. Из-за того же предубеждения к мылу бреется лезвием по сухой коже.
Через некоторое время «поверженному» вождю разрешается (разумеется, с санкции канцелярии самого вице-короля) повседневно общаться с одним из земляков-гуджаратцев и надиктовывать ему книгу под условным названием «Мой опыт в поисках истины». Идеологов Великобритании очень интриговал заголовок. С огромным интересом книгу Ганди ждали и его последователи, и его политические противники.
Некоторые из друзей Махатмы уже давно советовали ему написать свою автобиографию, другие же, напротив, отговаривали, поскольку литературные произведения подобного рода характерны для Запада и совсем не приняты на Востоке. Они опасались, что суждения их вождя могут со временем измениться, и тогда люди, руководствующиеся в своих поступках его авторитетным словом, будут введены в заблуждение. Эти доводы вначале показались Ганди убедительными, но желание откровенно рассказать историю своих поисков истины оказалось сильнее. В течение 1922–1924 годов, находясь в тюрьме Йервада, он работает над этой книгой. Во вступлении к ней он пишет: «…Мои искания в сфере политики известны не только Индии, но в какой-то степени всему цивилизованному миру. Для меня они не представляют большой ценности. Еще меньшую ценность имеет для меня звание „махатмы“, которое я получил благодаря этим исканиям… Чем больше я размышляю и оглядываюсь на пройденный путь, тем яснее ощущаю свою ограниченность.