Марат Каюмов: Подлежащие и сказуемые, или как сделать текст более понятным?
Далеко не все авторы нехудожественных текстов задумываются о том, чтобы ввести в текст персонажа. Мол, не роман же пишем и не повесть. Между тем, персонаж – это один из инструментов, который помогает автору раскрыть мысль, сделать текст понятным для своего читателя. Персонаж – это не только интересная иллюстрация, но и полное предложение, завершенная идея, ритмичный слог.
Представьте, например, если бы предыдущий абзац был написан без образных подлежащих: «Чтобы сделать текст понятным, требуется ввести в него персонажей». Разница заметна, не так ли? Причем, не только в объеме.
Безусловно, это не единственный инструмент в арсенале автора. Более того, с помощью одних только персонажей понятным текст не сделаешь. Необходимо помнить о логике повествования, конкретизации абстрактных тезисов и о других средствах управления буквами, которым посвящена вторая часть книги «Найти слова для сильной идеи».
В общем, сделать текст легче и понятнее можно, и в этой статье мы остановимся на работе с персонажами: зачем они нужны, какие бывают и как их использовать при написании книг, статей, сценариев, заметок и т.д.
Зачем тексту нужен персонаж, или разве мы пишем художественный текст?
Ввести персонажа в текст – не значит создать художественное произведение. Читатель не требует того, чтобы в профессиональном тексте был остросоциальный конфликт или продуманная до мелочей вселенная. Всего этого нет, потому что задача персонажа в нехудожественном тексте – другая.
Ввести персонажа – значит переложить абстрактный тезис на конкретную действительность. Автор преобразует многозначные понятия и отглагольные существительные – в героев, истории и глаголы действия.
Скажем, размытое «психологическое влияние на ребенка» трансформируется в историю о том, как первоклассник начал швыряться фломастерами из-за «гадкой школы». А его родители, сидя в соседней комнате, стали нарочито громко, но будто бы шепотом, обсуждать поведение ребенка. Так он и успокоился.
Вот еще один пример – сравните два текста.
| ПРИМЕР. В ходе развития производительных сил образовалось общественное разделение труда, получение не только необходимого, но и прибавочного продукта. С возрастающим разделением труда появилось разделение обязанностей. | ПРИМЕР. Развитие производительных сил привело к общественному разделению труда, получению не только необходимого, но и прибавочного продукта. С возрастающим разделением труда появилось разделение обязанностей. Женщина стала хозяйничать в доме, изготавливать домашнюю утварь, варить, ткать, шить. Мужчина – воевать, охотиться и рыбачить, добывать пищу и изготавливать требуемые для этого орудия, а потом и разводить скот. |
В тексте слева нет персонажа, который бы совершал какие-то действия. Слова «разделение» и «получение», которые являются подлежащими в этом предложении, – это отглагольные существительные. «Образовались» – сказуемое – это глагол состояния. Такой же пассивный, как и его «друзья»: «иметься», «существовать», «быть», «являться» и др. Все это перегружает текст.
Справа – фрагмент, взятый из реальной книги. Здесь мы видим активные подлежащие, которые действуют. Женщины – хозяйничают. Мужчины – воюют. Абстрактное «общественное разделение труда» превратилось в конкретный сюжет. «Картинка», которую автор хотел донести до читателя, стала более полной.
Так работает человеческое восприятие: мы быстрее представляем, как какой-то человек совершает какое-то действие, чем если одно абстрактное понятие взаимодействует с другим абстрактным понятием.
В последнем случае мы заставляем читателя совершить дополнительное действие: он вынужден понять (или угадать), что на самом деле имел в виду автор. Представим, например, что текст слева остался бы таким. Нашелся бы читатель, который представил «общественное разделение труда» по-другому, не как дифференциацию на «женские» и «мужские» занятия? Конечно! И он был бы по-своему прав. А вот автор остался бы «в дураках» за то, что предоставил толкование своих тезисов читателю.
Как мы написали в самом начале, введение персонажа – это не единственное решение, чтобы сделать текст понятным. В работе с буквами (и тем более в русском языке) практически нет исключительно верных решений. Хотелось бы сказать, что в правописании, но даже здесь – не всегда :) Когда мы пишем и редактируем, мы соблюдаем баланс. Например, между собственным ощущением текста и ощущением читателя.
Скажем, если текст направлен на «чиновников» и среду, в которой они «варятся», то автор вынужден писать на канцелярском языке. Без персонажей, без активных глаголов – с нагромождением отглагольных форм и зависимых друг от друга существительных в родительном падеже. Да, предложение «Чтобы участвовать в конкурсе на грант, подайте заявку на сайте www.nnn.rr» понятнее, чем «Участие дошкольных образовательных учреждений в конкурсе на гранты 2022-2023 на учебный год будет осуществляться посредством региональной автоматизированной информационной системы». Но этой группе людей первый вариант просто не нужен.
Не нужно вводить персонажей и в чисто научных текстах. Герои и истории делают материал более понятным, но профессионалы поймут все и без «разжевываний».
Повествование от третьего лица – это инструмент, которым авторы пользуются, исходя из потребности. Точно так же, как они пользуются ластиком, пилой или фрезеровочным станком – тогда, когда это нужно. Более того, для некоторых авторов это не инструмент, а навык. Они интуитивно понимают это, когда добавляют в книги различные воспоминания, «байки», случаи из жизни и практики, ведь их можно рассказать не иначе как в виде историй. Мысль содержит ответ на вопрос: кто и при каких обстоятельствах пытался чего-то добиться или чего-то избежать? Абстрактный тезис «ложится» на действительность и на персонажах, которые в ней существуют. Они бывают трех видов.
Явление персонажа автору
Тип №1. Реальный персонаж
Как правило, это реальный человек, живший когда-то или живущий в одно время с автором текста.
Чаще всего этот тип персонажей мы встречаем в биографиях. Некоторые описывают жизнь героя последовательно: «Он родился, он женился, он умер». Другие отмечают ключевые шаги в жизни исторических личностей, анализируя, как те достигли своих результатов, – это подход концентрированных биографий.
Но еще одна точка соприкосновения – это «байки»: автор иллюстрирует ту или иную мысль, «прикладывая» ее к событию из жизни реального персонажа.
ПРИМЕР. «Чтобы создать художественное произведение в области киноискусства, недостаточно зафиксировать заранее подготовленную сцену, а тем более все, что попадается под руку. В этом смысле чрезвычайно поучителен случай с Дзигой Вертовым. Молодой советский режиссер провозгласил в 1922 году манифест «Киноглаза», согласно которому он собирался изгнать из кинематографа все, что не было «взято жизни». Снимать жизнь такой, как она есть, по примеру Люмьера вот его идеал, и, следуя ему, он хотел восстановить великую традицию кино. Вертов и друзья объявили, что…» Источник: Мартен М. Язык кино. — М.: Искусство, 1959. — С. 77. |
Казалось бы, на первом предложении можно было и закончить. Но мы опять возвращаемся к тому, что не должно возникать разночтений. Мысль, как ее задумывал автор, должна так же восприниматься и читателем. Без персонажа «молодого советского режиссера Дзиги Вертова» и дальнейшего раскрытия мысли изначальный тезис остается абстрактным.
Не только человек может стать реальным персонажем. Вспомним, к примеру тексты биолога-натуралиста Джеральда Даррелла, в которых главными героями некоторых сюжетов становятся животными. Ну, а если вы решите написать книгу о клонировании, то овца Долли несомненно украдет свою долю внимания.
ПРИМЕР. …оказалось, что зверек – самочка, а подозрительно большой живот сони наводил на мысль, что она беременна. Поразмыслив, я дал ей имя Эсмеральда… [...] Первые несколько дней Эсмеральда бульдогом кидалась на мою руку, когда мне надо было произвести уборку в клетке или поставить корм, но через неделю обвыклась и стала относиться ко мне терпимо, хотя и с некоторой опаской. По вечерам Улисс, восседавший на своей жердочке над окном, просыпался, и я отворял ставни, чтобы он мог вылететь на охоту в озаренные луной оливковые рощи… Источник: Д. Даррелл. Сад богов. – Электронная книга. – С. 5. |
Обратите внимание: Эсмеральда и Улисс – хоть и «нечеловеки» – самые что ни на есть реальные персонажи в этом тексте.
Реальным персонажем может стать и сам автор, если книга – автобиография. Правда, в этом случае текст преображается в повествование от первого лица: «Я слушаю, я вижу, я говорю». Несмотря на смену «рассказчика», суть остается прежней – повествование: автор использует полные предложения и на конкретных действиях иллюстрирует абстрактные тезисы.
ПРИМЕР. Мое представление о мире, о действительности – субъективно. В своих заметках я рассказываю об образе практики, сложившемся у меня в результате переработки информации, поступающей через органы чувств. [...] В «Фотографиях в лужах» я писала о том, как упрощенно метафорически я говорю с детьми о картине мира. Приведу короткое разъяснение и тут. Источник: Н. Братчикова. Искусство наблюдения. // 1000 техник организации интеллектуального труда. – LIVREZON, 2022. |
Аналогичным образом персонажем может стать и читатель книги – да-да, вы! И тогда мы увидим текст, написанный от второго лица: «Вы слушаете, вы видите, вы говорите».
ПРИМЕР. Наблюдайте себя в пространстве события, а это пространство – в пространстве другого события. Не сужайте область наблюдения. Вы наблюдаете за собой, но вы находитесь не в пустоте – вокруг кипит жизнь. Когда вы наблюдаете за собой, не сосредотачивайтесь только на себе. Есть вы, со своими эмоциями, ценностями и представлениями. Есть пространств, в котором вы находитесь. Посмотрите следующее видео и… Источник: Н. Братчикова. Искусство наблюдения. // 1000 техник организации интеллектуального труда. – LIVREZON, 2022. |
Тип №2. Условный персонаж
Условный персонаж – это обобщенный герой, или собирательный образ. У него нет имени, но он обладает набором черт, присущих «среднему» представителю своей «роли». Например, в книге «Найти слова для сильной идеи» таким условным персонажем был Автор (с большой буквы!).
ПРИМЕР. Автор пытается «объять необъятное». Он мыслит целой книгой вместо того, чтобы сосредоточиться на конкретной задаче. Он пытается написать книгу «с ходу», минуя процесс обработки материала – его группировки и обобщения. Из-за того, что Автор держит в голове замысел всей книги, он не может сосредоточиться на конкретном блоке текста, который, по идее, является одним из пунктов заранее составленного плана. Источник: А. Агафонова, М. Каюмов, М. Коньшин, А. Шушпанов. Найти слова для сильной идеи. – LIVREZON, 2022. |
В книге Максима Карпенко «Достучаться до пациента» – доктор и пациент, которым нужно наладить эффективную коммуникацию. А в «Карьере программиста» Антона Яковчука, как это понятно из названия, – программист, который хочет оставить след в профессии и построить успешную карьеру.
Аналогичным образом вы заметите условных преподавателей и учеников в книгах по педагогике, условных пациентов – в книгах по психиатрии, условных предпринимателей, клиентов и покупателей – в бизнес-литературе.
Этот тип персонажей – наиболее распространенный в нехудожественной литературе, так как позволяет сильнее воздействовать на стереотипы читателя и при этом не ассоциируется с конкретным, реальным или вымышленным, персонажем.
ПРИМЕР. Владение землей предоставляло более широкое поле деятельности, чем просто земледелие. [...] Владение землей позволяло развивать самые различные предприятия, а знатный человек вполне мог владеть не только сельскохозяйственными землями, но и другим значительным состоянием: городскими домами. Владельцы могли строить на своих землях порты, кабаки, дома терпимости, «амбары» (представляющие собой склады, сдаваемые в аренду, куда сваливали на хранение товары, а также оставляли ценные вещи и документы для защиты от пожаров). Некоторые землевладельцы ухитрились снискать благорасположение императора (или «высшую милость») и построить на своей земле рынок… Источник: П. Вейн, И. Тебер, П. Браун. История частной жизни. Том первый. — М.: Новое литературное обозрение, 2020. — С. 180. |
«Владение землей» здесь – объект текста – то, о чем авторы хотят рассказать. Это обезличенный процесс, который необходимо сделать понятным. Для этого они вводят условных персонажей. «Знатные люди», «владельцы» и «землевладельцы» показывают, что можно было делать, имея в собственности участок.
Реальный персонаж при этом, хоть и возможен, но необязателен. Да, можно представить что текст раскрывается через факты биографии членов семей Медичи, Фуггеров или Вельзеров. Но есть ли в этом необходимость? Тут уж решает сам автор. А еще персонажа можно придумать.
Тип №3. Вымышленный персонаж
Вымышленный персонаж совмещает в себе элементы реального и условного. С одной стороны, мы даем ему какое-никакое имя, продумываем его действия и прописываем его в тексте так, будто он на самом деле их совершил. С другой – мы намеренно наделяем его характеристиками, присущими типичному представителю задуманной роли.
Вот типичный пример вымышленного персонажа в литературе нон-фикшн.
ПРИМЕР. Для отыскания истины необходимо прежде всего уметь правильно строить умозаключение. Может быть, вы уже знаете, что умозаключение связывает две мысли или два положения с третьим — выводом, причем так, что если два исходных положения признаны истинными, то вы должны будете согласиться с третьим положением. Например, если вы согласны, что все нормальные мальчики имеют две руки и что Том Смит нормальный мальчик, то вы должны будете признать, что у Тома Смита две руки. Источник: Л. Эллиот, У. Уилкокс. Физика. — М.: Наука, 1975. — С. 19. |
Том Смит – вымышленный персонаж, иллюстрирующий авторскую мысль.
Вымышленные персонажи часто встречаются в популярной нехудожественной литературе – прежде всего, в книгах по психологии.
ПРИМЕР. Вот история Дона. Дону было 17 лет, он оканчивал школу и жил с отцом, закодированным от алкоголизма. Отец пил на протяжении большей части жизни Дона. Когда он напивался, то становился очень категоричным и жестоким. [...] Дон попал ко мне на консультацию из-за серьезных проблем в школе. Он не сдал экзамен и рисковал вообще остаться без аттестата. [...] Первая реакция Дона на эту ситуацию была очень похожа на то, как вел себя его отец, когда напивался. Дон не понимал своей ответственности за происходящее и кричал в гневе… Источник: Дж. Дж. Войтиц. Взрослые дети алкоголиков: семья, работа, отношения. Полный справочник ВДА. – М.: Класс, 215. – С. 33-34. |
Если функция Тома Смита – лишь небольшая иллюстрация, введенная мимоходом, то Дон – более прописанный персонаж. Автор действительно рассказывает историю, демонстрирует причины его поведения, указывает на детали так, словно мы читаем книгу про Дона, а не в принципе про взрослых детей алкоголиков.
Однажды, когда я рассказывал одному из авторов о таких персонажах, тот сразу же воскликнул: «Это как у Фрейда, да?». Мой ответ был отрицательным. Работы Зигмунда Фрейда – это клинические случаи из психоаналитической практики. Ида Бауэр (главная героиня «случая Доры»), маленький Гас, Даниэль Шребер и другие – реальные персоны, чьи фобии и расстройства Фрейд анализировал или наблюдал.
В таких книгах, как «Взрослые дети алкоголиков», или «Психология согласия», или аналогичных им, мы не можем быть на 100% уверенными в реальности произошедшего. Не потому что автор нас обманывает (хотя и такое случается), а потому что формат не тот. Мы принимаем на веру описанный случай и механизмы, которые он иллюстрирует, но это не значит, что 17-летний Дон на самом деле существовал. Впрочем, повторимся, для профессиональной литературы это и не важно.
Интересное наблюдение: один и тот же человек может быть и реальным персонажем, и основой для вымышленного героя. Яркий пример, который мы поместили в «Найти слова», – поэт Вергилий.
Есть Вергилий сам по себе – римский поэт, живший в I веке в Неаполе. Он предстает реальным персонажем, например, в биографической книге из серии «Жизнь замечательных людей».
ПРИМЕР. В последние годы гражданской войны Вергилий очень редко приезжал в Рим. С детства поэт жил и воспитывался в сельской местности, на природе, и поэтому, очевидно, не любил городского шума и суеты. Как-то он с грустью обронил: «…прожить бы всю жизнь по-сельски, не зная о славе». Да и сочинять стихи в городе поэту было очень трудно… Источник: М. Е. Бондаренко. Вергилий (из серии «Жизнь замечательных людей»). – Электронная книга. – С. 45. |
В то же время, когда Вергилий появляется в «Божественной комедии» Данте Алигьери, он перестает быть реальным персонажем – и становится персонажем вымышленным, героем художественного произведения.
«Зачем твой взор прикован к глубине? Другие рвы тебя не так манили; Уже луна у наших ног плывет; Источник: Данте. Божественная комедия. Ад. Песнь двадцать девятая. / Пер. М. Лозинского. |
Какие еще подобные пары вы знаете?
Как ввести персонажа в текст
Для опытных авторов, как мы уже говорили, ввести в нехудожественный текст персонажа – не проблема. Более того, они делают это «на автомате», даже не задумываясь. Начинающие же авторы даже после подробных разъяснений о типологии персонажей спрашивают: «Как же ввести в текст героев, если я пишу о каком-то явлении?». Что ж, завершим статью, обозначив три направления действий, которые можно использовать в этом случае.
Персонаж действует под влиянием объекта
У текста (или его отдельного логического блока) есть объект – то, о чем автор хочет рассказать читателю. Так, в примере про Дона, который копирует поведение своего отца, объект текста – вовсе не подросток, а поведение взрослых детей алкоголиков. Дон, как вы уже поняли, это лишь персонаж, иллюстрирующий указанный объект.
А точнее, действующий под его влиянием. Аналогичным образом, например, строятся тексты о социальных явлениях. Скажем, о Великой Французской революции. Есть революция как таковая, а есть граждане, правительство или элиты, которые ведут себя так или иначе под ее влиянием.
Толпы народа высыпают на улицы из-за отставки министра Неккера, парижские выборщики создают новый орган муниципальной власти, чтобы контролировать народное движение, король вынужден признать существование Учредительного собрания.
Вспомним также и самый первый пример из этой статьи. Есть некоторое абстрактное «развитие производительных сил», а есть персонажи – мужчина и женщина – которые действуют под влиянием этого развития: воюют и хозяйничают.
Персонаж видоизменяет объект
Преобразовывает его буквально или фигурально.
Буквально – если объект, о котором хочет рассказать автор, существует физически. Например, текст посвящен какому-то зданию. Его можно спроектировать, построить, отделать, продать, подарить, возвести, перевезти (и такое бывает!) и, конечно, снести. А делать это могут архитекторы, проектировщики, дизайнеры, строители и разрушители.
Фигурально – если объект текста представляет собой нечто бестелесное. Скажем, конфликт. Можно писать о конфликте «в себе», а можно рассмотреть, какие у него могут быть стороны и что они делают для разрешения спора.
Персонаж совпадает с объектом
Самый простой, однако, не самый распространенный сценарий – когда персонаж совпадает с объектом. Если объект текста – Генри Форд, то и персонажем будет Генри Форд.
Что мы имеем в итоге
Текст, наполненный абстрактными понятиями, которые взаимодействуют с другими абстрактными понятиями, – может быть неправильно истолкован читателем. Он лучше воспринимает текст, в котором «что-то происходит». Текст-картинку. Текст-сюжет. И хотя это не единственный инструмент в работе с понятностью текста, он прост и понятен в использовании.
Посмотрите на собственный текст. Выделите в нем все подлежащие и сказуемые. Посмотрите, когда подлежащим является «пассивный» объект, а когда – «активный» персонаж. Попробуйте отредактировать текст так, чтобы в нем появились все три типа персонажей. Делитесь получившимися текстами в комментариях или на lingvo@livrezon.com
