Однажды один мой коллега сказал российскому генералу в Абхазии, что мы, военные фотокорреспонденты, – глаза нации.
— Наглые глаза! – воскликнул генерал.
— Других нет, – ответил мой коллега.
В середине девяностых я был этими глазами на Первой Чеченской войне. Она была не первой в моей биографии, но стала совершенно особенной. До этого уже были Карабах и Абхазия, но то, что я видел в Чечне, вгоняло меня в ступор. Прежде всего, из-за раздирающих меня внутренних противоречий – я работал военным фотокорреспондентом в Чечне как с русской, так и с чеченской стороны. Был знаком и с Русланом Гелаевым, и с Владимиром Шамановым – ярчайшими выразителями разных полюсов на этой войне.
Почему я, русский, работал со стороны боевиков? Спасибо арбатскому военному округу – за редким исключением они не пускали журналистов дальше Моздока, пичкая зрителей ежедневными победными сводками. Армия боялась журналистов больше духов и предпочитала стрелять нам поверх голов – при попытках приблизиться или поднять камеру.
Чеченцы же на нас вообще не обращали никакого внимания и не мешали работать, и пока с их стороны не появились наёмники, война действительно была очень похожа на народную. За оружие взялись многие, не только те, кто до этого грабил проходящие поезда и обналичивал фальшивые авизо. Российские войска тогда даже никто не называл «российскими», предпочитая обезличенное слово «федералы».
У меня было двойственное отношение к происходящему. Представьте: меня, русского, прячут по своим подвалам чеченцы от налётов русской же авиации... Голова была не в состоянии переварить это. При этом никто из простых чеченцев ни разу не упрекнул меня в русскости.
Можно обвинить меня в том, что я не имею своей чётко выраженной позиции по отношению к тому, кто прав, а кто виноват. Но в этом пусть разбираются историки. На войне у всех своя правда, и я убедился в этом на собственной шкуре. Но я – не солдат, не генерал, не политик и не солдатская мать. Я – фоторепортёр. Мой долг – запечатлеть эту войну и просто оставить эти фотографии. Чтобы люди знали, как это было. Чтобы могли видеть правду.
Недавно я снова бывал в Грозном, который впервые увидел двадцать пять лет назад. Я стоял на дамбе в Черноречье, через которую когда-то на полной скорости летел с ошалевшим от страха таксистом в январе 1995, пытаясь проскочить, пока танкист где-то в Октябрьском районе перезаряжал орудие.
Гулял возле места, где было здание гостиницы «Грознефть», от которой потом не осталось ни камня. 25 лет назад нас во время авианалëтов поселили на последнем её этаже. Вся гостиница пустая. Мы, два фоторепортёра, – еë единственные постояльцы. Толя Морковкин, я, ужин в виде сникерса и полбутылки водки. Гостиницу разбомбили всего через пару дней, как мы съехали.
Сейчас здесь совсем другой город. Проспекты Путина, Кадырова... На месте дворца Дудаева с обложки – строят большой торговый центр. Площади и вовсе нет, чтобы ничего не напоминало о прошлом этого места.
В тот день в Грозном был какой-то праздник. Над тем самым водохранилищем снова гремело - но в этот раз это были уже фейерверки, приводящие в восторг местную молодёжь. [...]
Москва, июнь 2021 года
Александр Неменов, военный фоторепортёр
Источник: Е. Норин. Чеченская война. Том 1. 1994-1996. – Издательство «Черная сотня», 2021. – С. 5-6.
Концентрированная книга издательства LIVREZON складывается из сотен и тысяч проанализированных источников литературы и масс-медиа. Авторы скрупулёзно изучают книги, статьи, видео, интервью и делятся полезными материалами, формируя коллективную Базу знаний.
Пример – это фактурная единица информации: небанальное воспроизводимое преобразование, которое используется в исследовании. Увы, найти его непросто. С 2017 года наш Клуб авторов собрал более 80 тысяч примеров. Часть из них мы ежедневно публикуем здесь.
Каждый фрагмент Базы знаний относится к одной или нескольким категориям и обладает точной ссылкой на первоисточник. Продолжите читать материалы по теме или найдите книгу, чтобы изучить её самостоятельно.
📎 База знаний издательства LIVREZON – только полезные материалы.