Как выявило наше исследование, когда произведение не имеет для читателя личностного смысла, он не может активно и с интересом стремиться определить его идею, а для того чтобы идея произведения оказала на читателя глубокое воздействие, необходимо, чтобы он в ней нашел личностный смысл для себя, связал ее с тем, что его взволновало в произведении. Отсюда следует, что для работы над идейным содержанием надо выбирать произведения, которые могут иметь личностный смысл для школьников и взрослых читателей и что при работе над этими произведениями особенно важно раскрыть им личностный смысл идеи и общественного значения произведений.
Особо стоит вопрос об изучении в школе русских классиков. Распространено мнение, что школьное преподавание литературы вызывает у учащихся отвращение к ней и, став взрослыми, они уже избегают читать классику. Наше обследование старших школьников и взрослых показало, что это мнение преувеличено, многие учащиеся старших классов и взрослые любят русскую классику и читают ее, однако имеется и довольно большая группа читателей, не любящих ее. И причина, действительно, кроется в школьном преподавании. Дело в том, что в школе изучается только историческое значение классических произведений, которое не может увлечь и захватить эмоционально учащихся, так как оно слишком далеко от их личности. О сегодняшнем же общественном значении классики, которое, казалось бы, в первую очередь должны были бы раскрывать учащимся преподаватели, ничего не говорится. И вина в этом не преподавателей литературы, а литературоведов, которые ничего не пишут для школы, да и вообще о сегодняшнем значении русской классики. Поэтому преподаватели, да и библиотекари, лишены материала, на который они могли бы опираться для выяснения сегодняшнего общественного значения классических произведений. В настоящее время этим занимаются главным образом режиссеры кино и театра при постановке фильмов и спектаклей по классическим произведениям и их рецензенты.
Поскольку прочитанное читателем произведение может не приобрести для него личностный смысл или приобрести смысл, далекий от идеи произведения, необходимо, работая над идейным содержанием произведения, прежде всего выяснить, что учащиеся или взрослые читатели извлекли для себя из произведения. Личностный смысл произведение приобретает для читателя, когда оно затрагивает то, что имеет существенное значение для него, что его волнует, или когда у читателя сформирована установка на познание идеи произведений. В последнем случае читателя интересует самопознание идейного содержания литературных произведений. Обычно такие читатели проявляют интерес к изучению истории литературы, к специализации в этой области. Такой интерес к определению идейного содержания мы наблюдали у студентов-филологов Московского университета.
Ранее мы показали, что глубина и правильность осмысливания идеи и в особенности общественного значения произведений зависят от мировоззрения и знания действительности, задач, стоящих перед обществом, и т. д. Поэтому в школе преподаватели должны при анализе идейного содержания произведений использовать имеющиеся у учащихся знания действительности и расширять их. Задача преподавателей литературы и библиотекарей — заинтересовать школьников и взрослых читателей чтением литературы по общественно-политическим вопросам и именно в связи с определенными литературными произведениями.
Библиотекари массовых библиотек могут содействовать этому, во-первых, при организации дискуссий и обсуждений тех или иных литературных произведений, рекомендуя читателям при подготовке к дискуссии общественно-политическую литературу, связанную с темой обсуждаемого произведения. Во-вторых, большие возможности для этого дает составление индивидуальных планов чтения.
Наши данные, как нам думается, могут быть использованы и при составлении рекомендательных списков для внеклассного чтения и при отборе произведений для изучения в классе.
Учителя и библиотечные работники знают на собственном опыте работы с детьми, что понимание идейного содержания, исторического и сегодняшнего общественного значения многих произведений недоступно для детей различного возраста. Отсюда у них за последние годы появилось стремление облегчать школьные программы и рекомендательные списки для чтения школьников, освобождая их от сложных по идее произведений. Что именно трудно для детей различного возраста, им неизвестно, поэтому это делается вслепую. Автора настоящей книги, например, на одном собрании методистов по литературе спрашивали, можно ли в 5-м классе изучать «Дубровского» Пушкина, а в 6-м — «Капитанскую дочку». Эта тенденция к облегчению чтения школьников уже дает свои печальные плоды. Из школы люди выходят, не зная золотого фонда нашей и зарубежной литературы. Для многих студентов филологических и библиотечных факультетов становится непосильной сдача курсов истории литературы. Многие сдают эти курсы, не зная входящих в них произведений, и получают специальность литературоведа без всяких оснований к этому.
Золотым фондом художественной литературы люди должны овладевать в школьные годы, когда больше всего читается художественная литература. Но когда же школьники успеют познакомиться с нею, если преподаватели и библиотечные работники боятся им ее давать до последних классов?
Таким образом, проблема рекомендательных списков художественной литературы для чтения детей и юношества, отбора произведений для изучения в школе является одной из существеннейших и для школьных, и для библиотечных работников.
Как же должна решаться эта проблема, из чего надо исходить при этом?
Первое, основное, что необходимо учитывать при составлении рекомендательных списков литературы, — это доступность образов и средств их изображения, возможность полноценного воссоздания образов произведения читателем данного возраста и образования. Когда они читают произведения, в которых образы раскрываются трудными для них средствами литературного изображения, анализом которых они еще не овладели, тогда образы произведения воспринимаются искаженно. А это значит, что воспитательное воздействие их на таких читателей будет не тем, каким оно должно объективно быть, может оказаться и отрицательным.
Другим, не менее существенным критерием отбора книг для чтения является личностный смысл их для читателей. Если книга ничего не дает им, не интересна для них, то как бы она объективно ни была ценна, воспитательна, она может только вызвать у них отрицательное отношение к чтению художественной литературы. Если личностный смысл, извлеченный ими из книги, будет основан на правильном восприятии ее образов, ее эмоционального строя, ее пафоса, сколь бы поверхностен и примитивен он ни был, он тем не менее будет соответствовать (хотя и в примитивной форме) ее объективному идейному содержанию.
Полнота понимания идеи произведений, и в особенности исторического их значения, не должна быть определяющим критерием при отборе книг для самостоятельного чтения школьников. Дело в том, что произведения, прочитанные в детстве, доступные по своим образам и форме, но недоступные по своей идее, затем, с приобретением жизненного опыта и знания действительности, начинают непосредственно сопоставляться с этим опытом и знаниями, и тогда постигаются глубже. Все мы читали в детстве, например, сказку Андерсена «Новое платье короля», смеялись над глупым королем, гордились мальчиком, но не понимали глубокой идеи сказки, а затем, в более позднем возрасте, мы стали ее уже понимать. Так же с ростом нашего жизненного опыта дозревает в нас и понимание других произведений, читанных в детстве.
В других случаях, когда прочитанные в детстве произведения были сложными, но образы в основном были воссозданы верно, у старших школьников и у взрослых людей часто возникает желание перечитать эти произведения, разобраться глубже в их содержании. Например, один из учеников 8-го класса нам сказал, что в детстве он прочел «Как закалялась сталь».
Н. Островского и тогда он ее не понял, теперь он хочет этот роман перечитать, «так как понял, что в нем есть очень важные для него мысли». Во всяком случае, если при чтении книга вызвала у школьников большой интерес, и у них возникли в их воображении яркие ее образы, в дальнейшем, когда у них будет достаточный жизненный опыт и знания, они разберутся в ее идее.
Вот эти факты позволяют более широко рекомендовать нашу и зарубежную классику и для чтения школьников более младших классов, чем это обычно делается. А это создаст возможность более широкого знакомства с нею у наших людей.
Отбор произведений для школьного обучения более сложен. Школа должна научить своих питомцев полноценному образному анализу художественного текста, научить обдумывать идею произведения и ее сегодняшнее общественное значение, а также дать понимание исторического значения творчества классиков. В младших классах основная задача — учить образному анализу художественного текста, воссозданию его образов и отчасти подготовить школьников к пониманию идейного содержания (в основном путем обсуждения образов). Работать над пониманием идеи здесь возможно только лишь на основе произведений, с достаточно простой идеей, для понимания которой у младших школьников имеется соответствующий жизненный опыт и знания.
Для анализа идейного содержания должны отбираться прежде всего произведения, имеющие личностный смысл, интересные для детей и имеюшие воспитательное значение.
Так как основная задача в этих классах — обучение образному анализу художественного текста и воссозданию образов, то произведения должны также подбираться и с точки зрения тех приемов литературного изображения, которые школьники должны научиться воспринимать.
Среди этих произведений могут быть (и неизбежно будут) и такие, идея которых детям недоступна. В средних классах необходимо обучать не только анализу более сложных художественных текстов, но и пониманию идейного содержания произведения, его сегодняшнего значения. И достигать этого главным образом на современных, советских произведениях, близких опыту учащихся. При изучении же классиков едва ли следует (это дело бесполезное) требовать от школьников полного понимания идейного содержания произведений и их исторического значения. Это они усвоят в старших классах при изучении истории литературы. Важно, чтобы учащиеся в процессе анализа произведения полноценно усвоили его образы и чтобы личностный смысл возвысился до сегодняшнего общественного значения произведения.