Для всех прошедших цивилизаций механизм разложения был одинаков, и притом до такой степени, что остается только спросить себя, как это сделал один поэт, не состоит ли, в сущности, история, занимающая столько книг, всего из одной страницы?
Гюстав Лебон. Психология народов и масс.
Перед вами реферат по книге Гюстава Лебона «Психология народов и масс».
Реферат – это выжимка всех значимых идей из книги, адаптированных под решение стоящих перед читателями задач. Такие работы мы делаем по технологии, изложенной в книге «НИЧЕГО ЛИШНЕГО, или как написать сильный реферат».
Эта работа — результат коллективного труда коллег из Клуба авторов издательства LIVREZON, которые помогли собрать материал. Отдельно благодарим А. В. Гуйвана, И. М. Лебедева, Е. А. Стадухина, Ф. С. Стенькина, В. С. Шибанова за вошедшие в реферат современные примеры.
Также мы благодарны А. А. Рыжачкову, который предложил эту книгу для нашего коллективного разбора.
Реферат состоит из трех частей:
Часть I. ИДЕИ И ХАРАКТЕРЫ НАРОДОВ
В этой части мы даем теоретический минимум и вводим понятия, которые нужны для компактного описания эффектов и приемов воздействия на толпу. Также в этой части мы объясняем, почему именно характеры и идеи являются ключевым фактором для работы с массами.
Часть II. ЭФФЕКТЫ ПОВЕДЕНИЯ ТОЛПЫ
В этой части мы выделяем базовые свойства толпы, которые определяют ее поведение и отличия в поведении от индивидов.
Часть III. КАК ВОЗДЕЙСТВОВАТЬ НА ТОЛПУ?
В заключительной части мы рассматриваем приемы воздействия на толпу, которые во многом вытекают из эффектов поведения. Приемы снабжены современными иллюстрациями, с которыми мы рекомендуем ознакомиться.
Если речь идет о больших группах людей и их характеристиках, то всегда нужно иметь в виду, что переносить свойства группы на отдельных ее представителей будет ошибкой. Как правило, индивидуальные отличия людей внутри групп гораздо глубже, чем отличия между средними значениями по группам. В этой работе речь как раз пойдет о больших группах людей, о психологии толпы и характерах народов.
Индивидуальные отличия редко повторяются, а потому и ускользают от нас; и вскоре мы не только умеем различать с первого взгляда англичанина, итальянца, испанца, но начинаем замечать в них известные моральные и интеллектуальные особенности, которые составляют как раз те основные черты, о которых мы говорили выше. Англичанин, гасконец, нормандец, фламандец соответствуют в нашем уме вполне определенному типу, который мы можем легко описать. В приложении к отдельному индивидууму описание может быть очень недостаточным, а иногда неверным; но в приложении к большинству индивидуумов известной расы оно дает самое верное его изображение. Источник: Лебон Г. Психология народов и масс. — М.: АСТ, 2016. — С. 16. |
Характер народа – это особенности поведения, которые возникают из психоэмоциональных, моральных и интеллектуальных черт, присущих большинству его представителей. Они существуют благодаря культуре, традиции и взаимному подражанию (см. реферат Тард. Законы подражания), которые и приводят к единым интересам, идеалам и чувствам людей, если они долго живут в одной среде.
Характер складывается из небольшого набора почти неизменных базовых идей. «Они действуют только тогда, когда после очень медленной эволюции преобразовались в чувства. Тогда они застрахованы от возражений, и требуется очень долгое время для их исчезновения». Эти базовые идеи в сочетании с временными и переменчивыми идеями и мнениями и дают всё многообразие наблюдаемого поведения.
Мнения и верования толпы образуют, следовательно, два разряда, резко отличающиеся друг от друга. К первому мы отнесем все великие постоянные верования, удерживающиеся в течение многих столетий и на которых покоится вся цивилизация; таковы, например, идеи христианства, феодализма, реформации, а в наше время — принцип национализма, демократические и социальные идеи; ко второму относятся временные и переменчивые мнения, проистекающие большей частью из общих понятий, которые нарождаются и исчезают с каждой эпохой, — это, например, теории, руководящие искусствами и литературой в известные времена, те, которые вызвали появление романтизма, натурализма, мистицизма и т. д. Эти теории большей частью столь же поверхностны, как и мода, и подвергаются таким же изменениям, как она, напоминая маленькие волны, которые беспрестанно то появляются, то исчезают на поверхности какого-нибудь глубокого озера. Число великих общих верований очень невелико. Нарождение этих верований и их исчезновение составляют для каждой исторической расы кульминационные пункты ее истории и образуют истинный остов всякой цивилизации. Нетрудно внушить толпе какое-нибудь преходящее мнение, но очень трудно утвердить в ее душе прочное верование и так же трудно уничтожить это последнее, когда оно уже установилось. Изменение таких установившихся верований достигается чаще всего лишь при помощи очень бурных революций, да и те в состоянии произвести это только тогда, когда верование почти совсем уже потеряло свою власть над душами. Революция же окончательно сметает то, что и так уже совсем расшатано, но держится лишь благодаря привычке; поэтому-то начинающаяся революция всегда знаменует конец какого-нибудь верования. Нетрудно распознать тот день, когда какое-нибудь великое верование отмечается печатью смерти. Это бывает тогда, когда оно подвергается обсуждению, так как всякое общее верование представляет собой только фикцию, которая может существовать лишь при том условии, чтобы ее не подвергали исследованию. Но если даже какое-нибудь верование и поколебалось, все-таки учреждения, основанные на нем, могут долго сохранять свою силу и лишь постепенно теряют ее. Когда же оно падет окончательно, то все, что оно поддерживало, рушится вслед за ним. Народ может изменить свои верования не иначе как при условии полного изменения всех элементов своей цивилизации, и эти изменения будут происходить до тех пор, пока не становится какое-нибудь новое общее верование; пока же этого не произойдет, народ поневоле будет находиться в состоянии анархии. Общие верования необходимы для поддержки цивилизаций, так как они дают известное направление идеям, и только они одни могут внушить веру. Источник: Лебон Г. Психология народов и масс. — М.: АСТ, 2016. — С. 261-263. |
Среди наиболее важных руководящих идей какой-нибудь цивилизации находятся религиозные идеи. Из изменений религиозных верований непосредственно вытекало большинство исторических событий. История человечества всегда была параллельна истории его богов. Эти дети наших мечтаний имеют столь сильную власть, что даже имя их не может измениться без того, чтобы тотчас же не был потрясен мир. Рождение новых богов всегда означало зарю новой цивилизации, и их исчезновение всегда означало ее падение. Мы живем в один из тех исторических периодов, когда на время небеса остаются пустыми. В силу одного этого должен измениться мир. Источник: Лебон Г. Психология народов и масс. — М.: АСТ, 2016. — С. 144. |
Наиболее ярко это показал Макс Вебер в своей работе «Протестанская этика и дух капитализма», где вскрыл связь между этическими установками протестантизма и предпринимательским успехом его последователей.
Мы имеем в виду несомненное преобладание протестантов среди владельцев капитала и предпринимателей, а равно среди высших квалифицированных слоев рабочих, и прежде всего среди высшего технического и коммерческого персонала современных предприятий. <...> ...несомненно, налицо следующее причинное соотношение: своеобразный склад психики привитый воспитанием, в частности тем направлением воспитания, которое было обусловлено религиозной атмосферой родины и семьи, определяет выбор профессии и дальнейшее направление профессиональной деятельности. [...] Безусловно новым [в том, как протестанты интерпретировали библейское понятие «Beruf» – призвание] было, однако, следующее: в этом понятии заключена оценка, согласно которой выполнение долга в рамках мирской профессии рассматривается как наивысшая задача нравственной жизни человека. Неизбежным следствием этого были представление о религиозном значении мирского будничного труда и создание понятия «Beruf» в вышеуказанном смысле. Следовательно, в понятии «Beruf» находит свое выражение тот центральный догмат всех протестантских исповеданий, который отвергает католическое разделение нравственных заветов христианства на «praecepta» и «consilia», — догмат, который единственным средством стать угодным Богу считает не пренебрежение мирской нравственностью с высот монашеской аскезы, а исключительно выполнение мирских обязанностей так, как они определяются для каждого человека его местом в жизни; тем самым эти обязанности становятся для человека его «призванием». Эта идея Лютера сложилась на протяжении первого десятилетия его реформаторской деятельности. Вначале Лютер (вполне в духе господствующей средневековой традиции — так, как она выражена, например, у Фомы Аквинского) относит мирскую деятельность к сфере рукотворного: будучи угодной Богу и являясь необходимой естественной основой религиозной жизни, она сама по себе нравственно индифферентна, подобно еде или питью. Однако чем последовательнее Лютер проводит идею «sola fide»*** и чем резче в связи с этим он подчеркивает противоположность своего учения «евангельским советам» католического монашества, которые «продиктованы дьяволом», тем большее значение получает у него профессиональное призвание (Beruf). Источник: Вебер М. Избранные произведения. — М.: Прогресс, 1990. — С. 61, 64, 96-97. |
Иллюзия изменений и устойчивость идей. Резкие изменения в характере, в моменты кризисов и революций, на самом деле оказываются локальными, неустойчивыми. Через некоторое время стоит ожидать проявления прежнего характера народа. Точно так же политическая борьба внутри одного народа на самом деле идет за один и тот же идеал.
Над прочно установившимися верованиями, о которых только что шла речь, лежит поверхностный слой мнений, идей и мыслей, постоянно нарождающихся и исчезающих. Некоторые из них держатся всего лишь один день, но даже более или менее важные из них не продолжаются дольше жизни одного поколения. Мы говорили уже, что изменения, которым подвергаются мнения, иногда имеют более поверхностный, нежели существенный характер, и всегда носят на себе отпечаток характера расы. Рассматривая, например, политические учреждения страны, в которой мы живем, мы указывали, что самые противоположные с виду партии — монархисты, радикалы, империалисты, социалисты и т. п. — в сущности, имеют совершенно одинаковый идеал, что зависит исключительно от умственного строения нашей расы, так как в другой расе под этим же названием подразумевается совершенно противоположный идеал. Никакие названия, присваиваемые мнениям, ни ложное применение их в жизни не могут изменить сущности вещей. Буржуа революции, пропитанные латинской литературой и вперившие свои взоры в римскую республику, заимствовали у нее ее законы, ее пучки прутьев, скрывавшие секиры, и тоги, стараясь перенять ее учреждения и следуя во всем ее примеру. Но они не сделались римлянами от этого, хотя и находились под влиянием могущественного исторического внушения. Роль философа, следовательно, заключается в том, чтобы разыскать то, что уцелело от старых верований под изменившейся внешностью, и различить, что в этом движущемся потоке мнений надо отнести на счет общих верований и души расы. Источник: Лебон Г. Психология народов и масс. — М.: АСТ, 2016. — С. 265-266. |
Точно так же и отдельные индивиды, несмотря на то, что в эпоху революций могут вести себя весьма радикально, после ее окончания они возвращаются к своему традиционному поведению. Это именно обстоятельства приводят людей в подобное состояние. Как только они проходят, пропадает и их влияние.
Нам нужно также вспомнить, и это самое важное, что в своей психической организации мы имеем всевозможные задатки характера, которым обстоятельства не всегда доставляют случай обнаруживаться. Раз они случайно получили применение – тотчас же образуется более или менее эфемерная новая личность. Этим именно объясняется то, что в эпохи больших религиозных и политических кризисов наблюдают такие мгновенные пертурбации в характере, что кажется, будто все изменилось: нравы, идеи, поведение и т. д. Действительно, все изменилось, как поверхность спокойного озера, волнуемого бурей, но очень редко бывает, чтобы это было надолго. В силу этих задатков характера, которые приводятся в действие известными исключительными событиями, деятели больших религиозных и политических кризисов кажутся нам высшими существами в сравнении с нами, своего рода колоссами, по отношению к которым мы является какими-то жалкими ублюдками. Однако это были такие же люди, как мы, у которых обстоятельства привели в действие задатки характера, какими обладают все. Возьмите, например, этих «гигантов конвента», которые смотрели вызывающе на вооруженную Европу и посылали своих противников на гильотину за простое противоречие. Это были, в сущности, такие же почтенные и мирные обыватели, как и мы, которые в обычное время, вероятно, вели бы в стенах своего кабинета, своей конторы очень тихое и бесцветное существование. Исключительные события привели в движение некоторые клеточки в их мозгу, оставшиеся без применения в обыкновенном состоянии, и они стали теми колоссальными фигурами, которых потомство уже не в состоянии понять. Источник: Лебон Г. Психология народов и масс. — М.: АСТ, 2016. — С. 24. |
Можно легко понять, насколько устойчивы идеи, если заметить, что логические доводы на них обыкновенно не действуют. Если оппонент логически точно показывает полную несостоятельность идеи, то слушатель может и согласиться с ним в текущий момент, но уже на следующий день логические доводы будут забыты и вести себя он будет, как раньше, по привычке.
Не следует думать, что идея производит впечатление, даже на культурные умы, лишь в том случае, если доказана ее справедливость. Легко убедиться в этом, наблюдая, как мало действуют даже самые непреложные доказательства на большинство людей. Очевидность, если она очень бросается в глаза, может быть замечена каким-нибудь образованным индивидом в толпе, но новообращенный, находясь под властью бессознательного, все-таки очень быстро вернется к своим первоначальным воззрениям. Если вы увидитесь с ним через несколько дней, то он вам снова представит все свои прежние аргументы и в тех же самых выражениях, так как находится под влиянием прежних идей, сделавшихся чувствами; эти-то последние служат глубокими двигателями наших речей и поступков. В толпе происходит то же самое. Источник: Лебон Г. Психология народов и масс. — М.: АСТ, 2016. — С. 194. |
Психологические признаки народов и базовые идеи – это главные факторы, влияющие на жизнь, развитие и упадок народа. Мы уже показали, насколько устойчивы базовые идеи. Именно их устойчивость и делает их наиболее сильными факторами, которые влияют на поведение людей. Снова и снова, независимо от обстоятельств, люди будут следовать базовым идеям. Или, иными словами, проявлять национальный характер. Таким образом, именно эти базовые идеи определяют в большом историческом масштабе судьбу народа.
Внимательное наблюдение исторических фактов заставило меня прийти к тому заключению, что социальные организмы столь же сложны, как и организмы всех живых существ, и не в нашей власти вызывать в них глубокие изменения. Природа действует иногда радикально, но никогда — в том смысле, как мы это понимаем; вот почему мания великих реформ бывает очень пагубна для народа, как бы ни казались хороши эти реформы в теоретическом отношении. Они могли бы принести пользу лишь в том случае, если бы можно было мгновенно изменить душу наций, но таким могуществом обладает лишь время. Управляют людьми идеи, чувства, нравы, то, что мы носим в себе. Учреждения и законы являются лишь отражением нашей души, выражением наших нужд; поэтому-то они и не могут изменить душу народов, так как сами из нее происходят. Источник: Лебон Г. Психология народов и масс. — М.: АСТ, 2016. — С. 148. |
Умственные способности и образованность отдельных людей не влияют на успех народа, потому что гибели государств весьма часто происходили в момент чуть ли не пика умственных способностей его граждан.
Когда исследуешь причины, постепенно приводившие к гибели все различные народности, о которых нам рассказывает история, будут ли это персы, римляне или какой-либо другой народ, то видишь, что основным фактором их падения была всегда перемена в их душевном складе, вытекавшая из понижения их характера. Я не знаю ни одного народа, который бы исчез вследствие понижения своих умственных способностей. Источник: Лебон Г. Психология народов и масс. — М.: АСТ, 2016. — С. 133. |
Часто образование, наоборот, порождает движения, разрушительные для общества и государства. Это не означает, что образование – это плохо. Это означает, что оно не является ключевым фактором в успехе народа и без дополнительных мер работать не будет или будет давать обратный эффект.
Но относительно этого пункта, как и относительно многих других, демократические идеи оказались в полном разногласии с данными психологии и опыта. Многие знаменитые философы, в том числе Герберт Спенсер, без труда доказали, что образование не делает человека ни более нравственным, ни более счастливым и не изменяет ни его инстинктов, ни его наследственных страстей, а иногда даже, если только оно дурно направлено, причиняет более вреда, нежели пользы. Статистики подтвердили этот взгляд, показав нам, что преступность увеличивается вместе с обобщением образования или, по крайней мере, с обобщением известного рода образования. В недавнем своем труде Адольф Гилльо указывает, что в настоящее время на 1000 необразованных преступников приходится 3000 образованных, и в промежуток 50 лет количество преступников возросло с 227 на 100 000 жителей до 552 и, следовательно, увеличилась на 143%. Без сомнения, никто не станет отрицать, что правильно направленное образование может дать очень полезные практические результаты, если не в смысле повышения нравственности, то, во всяком случае, в смысле развития профессиональных способностей. К сожалению, латинские народы, особенно в течение последних 25 лет, основали свои образовательные системы на совершенно ложных принципах и, несмотря на слова самых знаменитых людей, таких как Брюль, Фюстель де Куланж, Тэн и др., они продолжают настаивать на своих печальных заблуждениях. Я указал уже в одной из своих прежних работ, как наша современная воспитательная система превращает во врагов общества тех, кто получил это воспитание, и как она подготавливает последователей самых худших видов социализма. Источник: Лебон Г. Психология народов и масс. — М.: АСТ, 2016. — С. 217. |
Учреждения и законы не влияют на успех народа. Часто, когда хотят улучшить жизнь в стране, предлагают менять учреждения и законы. Опыт, однако, показывает, что при одинаковых учреждениях и законах разные народы находятся в совершенно разных положениях.
Из всего вышесказанного мы должны вывести то заключение, что нельзя действовать посредством учреждений на душу толпы. Если мы видим, что некоторые страны, например Соединенные Штаты, достигли высокой степени процветания, имея демократические учреждения, в других же, например испано-американских республиках, господствует самая печальная анархия, несмотря на такие же точно учреждения, то все же тут учреждения нисколько не виноваты ни в величии одних, ни в упадке других. Народы управляются свойствами своего характера, и такие учреждения, которые не соответствуют самым точным образом характеру расы, представляют собой не что иное, как заимствованные одежды, временное переодевание. Кровавые войны и бурные революции не раз возникали и будут возникать с целью ввести учреждения, которым приписывается, как реликвиям святых, сверхъестественная сила создавать счастье людей. В некотором смысле, конечно, можно было бы сказать, что учреждения действуют на душу толпы, потому что они порождают подобные восстания, но на самом деле тут действуют вовсе не учреждения, так как будут ли они побеждены или восторжествуют, они все-таки сами по себе не обладают никакими качествами. На толпу действуют только иллюзии и особенно слова, химерические и сильные, и мы укажем в скором времени, как велико их изумительное влияние на толпу. Источник: Лебон Г. Психология народов и масс. — М.: АСТ, 2016. — С. 215-216. |
Как правило, учреждения и законы являются не причиной, а следствием народного характера. Они являются выражением народного характера. Их изменения не затрагивают глубинных идей, которые и определяют поведение большинства членов общества.
Учреждения в действительности составляют только следствие необходимостей, на которые воля одного поколения не может оказать никакого действия. Для каждой расы и для каждого фазиса развития этой расы существуют условия существования, чувств, мыслей, мнений, наследственных влияний, предполагающих одни учреждения и исключающих другие. Правительственные ярлыки очень мало значат. Никогда не было дано какому-нибудь народу выбирать учреждения, которые казались ему лучшими. Если очень редкий случай позволяет ему их выбирать, то он не умеет их сохранять. Многочисленные революции, беспрерывные изменения конституций, которым французы предаются уже в продолжение века, составляют опыт, который должен был бы уже давно выработать у государственных людей определенный взгляд на этот счет. Я, впрочем, думаю, что только в голове темных масс и в узкой мысли некоторых фанатиков способна еще держаться та идея, что важные общественные перемены могут совершаться путем декретов. Единственная полезная роль учреждений заключается в том, чтобы дать законную санкцию изменениям, которые уже приняты нравами и общественным мнением. Источник: Лебон Г. Психология народов и масс. — М.: АСТ, 2016. — С. 83. |
Точно также правители являются следствием и выражением характера народов и их чаяний. Это можно увидеть на разных примерах из мировой истории.
Пятьдесят лет спустя достаточно было появиться наследнику его имени, чтобы собрать голоса целого народа, измученного свободой и жаждавшего рабства. Не брюмер сделал Наполеона, но душа народа, который почти добровольно шел под его железную пяту. Источник: Лебон Г. Психология народов и масс. — М.: АСТ, 2016. — С. 26. |
Наконец, природная среда не влияет на успех народа. Более точно, не влияет на уже сформировавшиеся народы. А на этапе становления воздействия среды может быть действительно велико.
Если влияние среды на человека кажется столь большим, то главным образом потому, что она действует на побочные и временные особенности или на еще скрытые задатки характера, о которых нам выше пришлось говорить. В действительности изменения не очень глубоки. Самый мирный человек под влиянием голода может доходить до степени ожесточения, которая приводит его ко всевозможным преступлениям, а иногда даже к тому, что он пожирает своих ближних. Можно ли на основании этого сказать, что его обычный характер окончательно изменился? Источник: Лебон Г. Психология народов и масс. — М.: АСТ, 2016. — С. 26. |
Новые идеи выходят на сцену в эпоху перемен. В обычное время новым идеям очень сложно победить сложившиеся традиции. Эпоха перемен приходит, когда базовые верования и идеи народа существенно ослабевают из-за изменившихся условий жизни. Без этой опоры переменчивые мнения начинают сильнее будоражить толпы, а активные СМИ только ускоряют и усиливают этот процесс. И именно в этот момент у новых идей возникает шанс закрепиться.
Современная эпоха представляет собой один из таких критических моментов, когда человеческая мысль готовится к изменению. В основе этого изменения лежат два главных фактора. Первый — это разрушение религиозных, политических и социальных верований, давших начало всем элементам нашей цивилизации; второй — это возникновение новых условий существования и совершенно новых идей, явившихся следствием современных открытий в области наук и промышленности. Идеи прошлого, хотя и наполовину разрушенные, все еще достаточно сильны; идеи же, которые должны их заменять, находятся пока еще в периоде своего образования — вот почему современная эпоха есть время переходное и анархическое. Источник: Лебон Г. Психология народов и масс. — М.: АСТ, 2016. — С. 151-152. |