Продовольственный кризис в Нигере: распределение еды и средств нуждающимся
Предложение Стивена по борьбе с недоеданием включало в себя модель перевода средств, уже опробованную Concern в Кении, – с помощью обычного мобильного телефона. Во многих развивающихся странах, где мы работали, возникала одна и та же проблема – у людей не было доступа к банкам. Чтобы открыть счет, нужно предъявить удостоверение личности, дать постоянный адрес и внести определенную сумму, чего никак не могли сделать наши подопечные. Кроме того, банковских отделений в удаленных уголках Африки работало совсем немного.
Мобильные операторы в Кении пошли нам навстречу и придумали систему М-Пеза, которая позволяла людям хранить средства на счету мобильного телефона и переводить их с помощью смс. М-Пеза стала для Кении аналогом наших дебетовых карт, но в Нигере такой системы еще не существовало, и Стивен прилагал все усилия, чтобы ее запустить и тем самым облегчить перевод денег людям, нуждающимся в нашей помощи. Он начал переговоры с местным сотовыми операторами и теперь собирался передать и мне, а самому сосредоточиться на программе по борьбе с недоеданием – расширенной версии той, что я проводила в Эфиопии.
Деньги мы переводили для того, чтобы предупредить возникновение негативных механизмов реагирования – когда люди действовали без учета отдаленных последствий. Зачастую, если в семье кончались запасы продовольствия, и не имелось средств, молодые мужчины уезжали на заработки в другую страну, чтобы высылать деньги домой. Но в результате их не оказывалось на месте, когда приходило время для посадок, и это сказывалось на урожае. Возвращаясь назад из-за границы, они нередко привозили ВИЧ, которым заражали других жителей деревни.
В условиях продовольственного кризиса семьи могли распродать все свое имущество, включая домашний скот и сельскохозяйственные орудия, и потратить деньги на продукты, просто чтобы выжить. Доведенные до отчаяния, они даже съедали семена, отложенные на будущий сезон. Получалось, что сажать им было нечего. Пара таких циклов могла привести к глубокому продовольственному кризису.
Предыдущий год в Нигере и так был неурожайным, и министерство сельского хозяйство предупреждало о будущем сокращении урожая на 30%, соответственно, наступали тяжелые времена.
Как и в Эфиопии, «голод» был в Нигере ругательным словом. Мы пытались развернуть масштабную программу, но чтобы заручиться поддержкой правительства, должны были использовать эвфемизмы и всякие туманные формулировки... [...]
Программа раннего вмешательства была достаточно инновационной, поэтому мы объединились с учеными из Университета Тафтс в Массачусетсе, США, которые брались за научное сопровождение и анализ проекта. Их участие гарантировало, что, если проект будет успешным и мы сможем это доказать, такая модель в будущем станет применяться еще на ранних стадиях кризиса.
Мы выбрали 7 000 семей, которым собирались в течение пяти месяцев ежемесячно выдавать деньги: половину через систему «М-Пеза» – в Нигере она называлась «Зап», – а половину в конвертах. Еще трем тысячам половина суммы направлялась в начале проекта, а вторая – перед посевной, вместе с запасом семян. Одновременно мы расширили программу по борьбе с недоеданием в Нигере, добавив персонала в клинику Министерства здравоохранения и запустив тренинги по профилактике истощения. Мы также начали раздавать, помимо «Плампинат», соево-кукурузную муку с растительным маслом в рамках своей пищевой программы.
Суммы, которые семьи получали в месяц, варьировались в зависимости от цен на продукты на рынке, и мы следили за ними, чтобы точно знать, что в продажу поступает достаточно продовольствия. Теоретически, пока в Нигере наблюдалась нехватка пищи, приток наличных должен был поддержать местный рынок, поскольку если бы люди перестали тратить деньги, он бы обрушился. А в случае обрушения рынка от своей программы нам пришлось бы перейти просто к раздаче продуктов.
Проблема была распространена так широко, что всех мы охватить не могли, поэтому правительство Нигера выбрало 116 деревень, наиболее нуждавшихся в помощи. Мы полностью приняли весь список, что было, в принципе, нехарактерно – как правило, правительства в подобных ситуациях склонны к обману и нечестным оценкам, но Стивен был убежден, что нигерийцы проявили максимальную объективность, поэтому мы одобрили список и постарались выделить в этих 116 деревнях семьи для своей программы. Как обычно, помочь всем мы не могли.
На начальном этапе мы как-то заехали в деревню, возле которой простирались кукурузные поля, да и вообще вокруг было зелено. Как может здесь не хватать продовольствия? удивилась я. – Тут же повсюду еда! Но потом мы перевалили через холм и на другой стороне увидели голый лунный ландшафт. Дожди прошли, но только с одной стороны. У трех четвертей деревни не было никакого урожая; что-то выросло только у одной.
Чтобы составить список участников проекта, мы отслеживали индикаторы бедности. Люди часто лгут о том, что у них есть и чего нет, когда могут что-то получить бесплатно, поэтому мы полагались на исследование, некогда проведенное в Нигере, позволявшее определить степень благосостояния семьи. Семьи, у которых не было домашнего скота, считались крайне бедными. Те, у которых была только одна коза и не больше трех куриц, считались просто бедными. К среднему классу относились те, у кого была обувь, но коз не больше пяти, и так далее. Вместо того чтобы расспрашивать людей об их материальном положении, мы показывали им картинки, изображающие разные семьи с разным уровнем доходов и просили показать, к какой картинке они ближе всего. Тут срабатывала еще и гордость. Глядя на картинки, люди редко ставили себя на ранг ниже, чем следовало на самом деле. Как выяснилось, они наоборот завышали свой статус, что помогало отделить по-настоящему очень бедные семьи, больше всего нуждавшиеся в поддержке.
На всем протяжении проекта исследователи из Тафтса проверяли и оценивали нашу методологию, чтобы определить степень удовлетворенности участников. Семьи, включенные в проект, получили от него очень много, включая мобильные телефоны и деньги, но никто никогда не жаловался, что проект проводился нечестно.
Программа была грандиозной: мы наняли местных экспертов в области сельского хозяйства, чтобы помочь с раздачей семян, медицинский персонал для работы в клинике по борьбе с истощением и группу женщин, называвших себя Мамы-Люмы, которые вели, вообще-то, пропаганду грудного вскармливания, но у нас отвечали за обучение пользованию мобильными телефонами и правилам санитарии. Местная команда разрослась до сотни - если не больше — человек.
в программу. а потом печатать собственные карточки-удостоверения. Мы обучили Мам-Люм пользоваться ноутбуками и веб-камерами, чтобы они, объезжая деревни, сразу фотографировали участниц программы (обучение начиналось в буквальном смысле со слов включается он вот так).У нас возникли серьезные трудности с регистрацией мобильных телефонов для женщин, участвовавших в про грамме: их было несколько тысяч, а для подключения «Зап» требовались хоть какие-то документы. Мы решили, что проще всего будет фотографировать всех, кого мы принимаем
К нам потоком хлынули фотографии, которые мы помещали на карты и распечатывали на специальном принтере, при обретенном мной онлайн. Машинка была самая примитивная, печатала по одной карточке за раз, но мы заставляли ее трудиться день и ночь. Часто принтер заедало: когда до старта программы оставались считаные дни, Алек ложился спать с принтером в одной комнате, и если карта застревала, поднимался и налаживал печать. Кажется, за ту неделю Он постарел лет на десять.
Самой большой проблемой, с которой мы столкнулись, была раздача наличных. Нам приходилось каждую неделю раскладывать около $50 000 по конвертам по $32. Мы сортировали их сотнями, проверяли и запечатывали. Местные сотрудники сказали, что женщины в Нигере гораздо надежнее мужчин в том, что касается денег, поэтому Мамы-Люмы стали нашими бухгалтерами. Каждый понедельник мы запирали их вместе с Алеком в кабинет в банке, где они пересчитывали деньги, и после тройной проверки закладывали конверты в опечатанные сумки, а затем – в банковские ячейки. По утрам, когда надо было их раздавать, команда являлась в банк, брала две сумки с конвертами и запирала в сейфе, привинченном к полу машины, а потом объезжала деревни и выдавала конверты людям, предъявлявшим нужные удостоверения.
Операция шла гладко, но жандармерию сильно беспокоило, что мы перевозим значительные суммы так часто и по одним и тем же маршрутам. Нам приходилось предупреждать деревенских жителей о следующей выдаче за пару дней, потому что им еще надо было добраться до места, куда приезжала машина, и такая гласность могла послужить на руку тем, кто взялся бы нас грабить. Жандармерия предложила выделять вооруженного охранника для сопровождения команды, и, впервые за свою карьеру, я решила, что лучше будет согласиться. Обычно Concern не сотрудничает с вооруженными силами, но данном случае, после тщательной оценки ситуации, мы решили сделать исключение.
За всю программу мы раздали около полумиллиона долларов, а потеряли всего пять. Банкноту унес ветер, когда в одной из деревень деньги пришлось пересчитать. Местные сотрудники страшно расстроились, для меня же тот факт, что мы потеряли всего пять долларов, был просто каким-то чудом. Я вытащила пятерку из кармана и положила ее в кучку. Все – никаких потерь!
Примерно на половине программы правительство объявило, что будет раздавать продуктовые наборы семьям, включенным в наши списки беднейших, которые таким образом получали помощь в двойном размере. Мы согласились проводить раздачу от лица властей, чтобы урегулировать возникавшие вопросы и распределять ресурсы с максимальной эффективностью.
Раздача продуктов представляла определенные проблемы, в первую очередь, из-за своих масштабов. В программе участвовало громадное количество людей, особенно в густонаселенном Taxyа. Мы пробовали облегчить себе задачу устраивая раздачи в разных частях города в разные дни, но быстро поняли, что люди просто ходят за нами следом. получая еду во всех пунктах. Стало ясно, что раздачи следует проводить одновременно, но тогда получалось, что в один день нам надо обслужить 10 000 человек.
Температура в Нигере летом доходит до 49°C: порой кажется, что у тебя сварятся глаза, если снять солнечные очки. C этим тоже были связаны трудности: очереди за продуктами выстраивались колоссальные, и люди быстро выходили из терпения, так что у нас даже случился инцидент на пункте Выдачи, расположенном на футбольном поле в Taxya, когда толпа взбунтовалась. Три тысячи женщин явились получить свои пайки, а когда мы попросили их построиться одну очередь перед входом на стадион, начали трясти и ломать турникеты. Одну из них придавило, и она оказалась в госпитале со сломанными ребрами. Пришлось попросить жандармерию приставить к нам сотрудников для наблюдения за порядком, по крайней мере в Тахуа, чтобы раздача продуктов проходила спокойно. [...]
Программа, которую мы разрабатывали в Нигере, оказалась сложной: мы наблюдали за рынком и за процентом голодающих, соответственно распределяя выдаваемые средства, отбирали беднейшие семьи в регионе и проводили массовую регулярную раздачу продуктов. Очень сложно было найти специалистов, обладающих опытом как в раздаче средств, так и в борьбе с недоеданием, которые могли бы одновременно заниматься аналитической деятельностью, поэтому я оставалась в Нигере до тех пор, пока кризис не пошел на спад. Планировалось, что я проведу там шесть месяцев, но в результате я задержалась на одиннадцать, прежде чем передать дела Алеку.
Мне понравилось работать над программой в Нигере, потому что она была такой масштабной и комплексной и одновременно являлась новым способом реагирования на проблемную ситуацию, который оказался весьма успешным. Исследования четко показали, что мы предупредили продовольственный кризис: процент недоедающих остался на прежней отметке и кризисного уровня не достиг.
Источник: А. Макклелланд. Только неотложные случаи. / Пер. с англ. И. Голыбина. – М.: АСТ, 2018. – С. 271-281.
Редакция будет рада вашим примерам по теме.
Присылайте материалы на info@livrezon.ru, и мы опубликуем их в нашей Базе знаний.
ЧТО ТАКОЕ БАЗА ЗНАНИЙ?
Концентрированная книга издательства LIVREZON складывается из сотен и тысяч проанализированных источников литературы и масс-медиа. Авторы скрупулёзно изучают книги, статьи, видео, интервью и делятся полезными материалами, формируя коллективную Базу знаний.
Пример – это фактурная единица информации: небанальное воспроизводимое преобразование, которое используется в исследовании. Увы, найти его непросто. С 2017 года наш Клуб авторов собрал более 80 тысяч примеров. Часть из них мы ежедневно публикуем здесь.
Каждый фрагмент Базы знаний относится к одной или нескольким категориям и обладает точной ссылкой на первоисточник. Продолжите читать материалы по теме или найдите книгу, чтобы изучить её самостоятельно.
📎 База знаний издательства LIVREZON – только полезные материалы.