Различия между русскими и французами по М. Волошину

0
Рыжачков Анатолий Александрович2/15/2020

Французов поражает в русских больше всего наше духовное бесстыдство.

Ни один француз, разумеется, не определит этим словом то волнующее и притягательное впечатление, которое производят на него русские, между тем это именно так.

То, что русский начинает говорить с первым незнакомцем о самом главном и самом интимном; то, что он с такой ненасытной пытливостью расспрашивает и рассказывает о тайных движениях души, — французу кажется в одно и то же время и варварским, и диким, и притягательно бесстыдным, как нагота на публичному балу.

К основным чертам русского характера относится это непреодолимое стремление душевно обнажиться перед первым встречным.

Сколько есть людей, которые не могут сесть в вагон железной дороги чтобы через несколько часов пути не начать подробно рассказывать случайному дорожному спутнику всей своей жизни с самыми сокровенными подробностями семейных и сердечных историй.

Стоит только вспомнить все разговоры на железной дороге в русской литературе: начало «Крейцеровой сонаты», первую главу «Идиота», несколько сцен из «Анны Карениной», многие из рассказов Глеба Успенского.

А если к этому прибавить те излияния, которые делаются в русских трактирах, под влиянием опьянения, и всегда касаются самого стыдного, позорного и скрытого, то становится совершенно понятным, что так поражает французов в русских и почему Жюль Лемэтр, разбирая «Грозу» Островского, писал:

«А что произошло дальше, вы себе можете легко представить, так как в России каждый муж, задавивший своего ребенка («Власть тьмы»), каждый студент, убивший процентщицу («Преступление и наказание»), каждая жена, изменившая своему мужу («Гроза»), ждут только удобного момента, чтобы, выйдя на людную площадь, стать на колени и всем рассказать о своем преступлении».

Это смелое обобщение Жюля Лемэтра перестанет казаться наивным, если проникнуть глубже и шире себе представить основные черты французского духа, диаметрально обратные духу славянскому.

Мы стыдимся своих жестов и поступков; боимся, чтобы они не показались окружающим неожиданными и необъяснимыми, и потому стремимся как можно скорее посвятить зрителей в их внутренний смысл.

Между тем французы, будучи мало стыдливыми во всем, что касается действия, поступков и всяких форм жизни, обладают непреодолимой стыдливостью при разоблачении тайных душевных побуждений, чувств и сложных переживаний.

Психология французских романистов, несмотря на ее утонченность, кажется неглубокой, потому что это всегда анализ самого действия, а не внутренних причин, его вызвавших.

Французы дико стыдливы во всем, что касается переживаний. Более спокойные и уравновешенные скрывают эту стыдливость за маской светской любезности; другие, более экспансивные, — за насмешкой, за шуткой, за французской «blague».

По известному цинизму, по известному поверхностному легкомыслию и веселости, которые становятся под конец маской, органически сросшейся с лицом, можно отличить всегда людей, склонных к особой чувствительности и непосредственности впечатлений.

Французы не стыдятся обнажать свое тело, но в них заложен непреодолимый стыд обнажения духа, который мы никогда до конца даже и понять не сможем.

Поэтому дух их всегда заключен в строгие и законченные формы, как в жизни, так и в искусстве, так как форма является истинной одеждой Духа.

В жизни же эта стыдливость духа ведет к созданию масок.

Волошин М. Лики творчества. – Л.: Наука, 1988. – С. 120-122.
Следующая статья
Гуманитарные науки
Бертран Рассел о том, как бороться с проституцией
He всегда эта профессия была презренной, и те, кто ею занимался, были париями. Вначале эта профессия имела почетный статус, потому что первоначально те, кого мы называем проститутками, были жрицами при храме бога или богини и, отдаваясь незнакомцам, тем самым служили божеству. Храмовая жрица была уважаемым членом общества, и мужчины считали за честь иметь половой акт с нею. У отцов церкви мы находим множество страниц, заполненных бранными словами в адрес храмовой проституции, в которой они видели воплощение языческой похоти, связанной непосредственно с самим Сатаной. Когда языческие храмы закр...
Гуманитарные науки
Бертран Рассел о том, как бороться с проституцией
Гуманитарные науки
Устройство Спарты: гражданином стать может (не) каждый
Гуманитарные науки
Две формы религиозного служения по Максу Веберу
Гуманитарные науки
Удовольствие заразно, или как на нас влияет чужое мнение
Гуманитарные науки
Бертран Рассел о том, кто такой цивилизованный человек
Гуманитарные науки
Фундаментальный конфликт благоразумия и страсти по Бертрану Расселу
Гуманитарные науки
Ложная самоуверенность может роковым образом ввести в заблуждение
Гуманитарные науки
Если факты не доказаны, а лишь принимаются за истинные
Гуманитарные науки
Безумие толпы, или как люди поддаются деструктивному влиянию групп
Гуманитарные науки
Иммануил Кант о моде, тщеславии и законах подражания
Психология и психофизиология
Психика по Фрейду: удовольствие, реальность и их противостояние
Гуманитарные науки
Как знаки заменяют слова и определения: размышления Лейбница
Гуманитарные науки
О (под-)человеческой справедливость по Герберту Спенсеру
Гуманитарные науки
Что такое умозаключению по Джону Стюарту Миллю
Гуманитарные науки
Бертран Расселл развенчивает миф о Спарте
Психология и психофизиология
Деньги, внимание, любовь, престиж – что мотивирует нас больше всего и почему