Секреты мастерства выдающихся писателей: Оноре де Бальзак

0
Фрагмент нашел Анатолий Рыжачков, главред LIVREZON1/10/2024

Но когда, усевшись за стол в своей монашеской рясе, среди ночной тишины, он [Бальзак] оказывался перед белым листом бумаги, на который падал свет от семисвечника, направляемый зеленым абажуром, и брал в руки перо, он забывал обо всем на свете, и тут начиналась борьба, более страшная, чем борьба Иакова с ангелом, борьба между идеей и формой ее выражения. Из этих еженощных сражений он к утру выходил измученным, но победившим, и, хотя очаг угасал и воздух в комнате становился прохладным, голова его дымилась, а от тела поднимался едва заметный глазу пар, как от лошадиного крупа в зимнюю пору. Иногда целая ночь уходила на одну-единственную фразу; он хватал ее, перехватывал, выгибал, мял, расплющивал, вытягивал, укорачивал, переписывал на сотню ладов, и — удивительное дело! — необходимую, бесспорную форму он находил, только исчерпав все приблизительные; бывало, разумеется, что металл тек со слишком большим напором и слишком обильной струей, но очень мало есть страниц в сочинениях Бальзака, кои оставались бы тождественными черновикам.

Его метод работы был таков: он долго вынашивал сюжет, жил им, потом стремительным, неровным, неразборчивым почерком, почти иероглифами, набрасывал своего рода развернутый план на нескольких страницах и отсылал в типографию, откуда тот возвращался в виде гранок, то есть отдельных колонок текста, набранных посредине больших листов. Бальзак внимательно читал эти гранки, уже придавшие его черновому наброску тот безличный характер, каким не обладает рукопись, и призывал на помощь весь свой острый критический дар, словно то было чужое произведение. Опираясь на эту основу, он одобрял или не одобрял сам себя, что-то исправлял, что-то оставлял нетронутым, но главное, добавлял. 

От начала до середины или от конца фразы он проводил линии к полям — направо, налево, вверх, вниз, — указывающие на дополнения, вставки, вводные предложения, эпитеты и наречия. Через несколько часов такой работы страница гранок становилась похожа на детский рисунок, изображающий фейерверк. Стилистические ракеты отлетали от первоначального текста и взрывались со всех сторон. Кроме того, появлялись крестики, простые и сдвоенные, как на гербах, звездочки, солнца, арабские или римские цифры, греческие и латинские литеры — все вообразимые знаки и отсылки, перемежавшиеся зачеркнутыми словами и строками. Если полей не хватало, к ним приклеивались хлебным мякишем или прикалывались булавками полоски бумаги, исписанные мелким почерком, чтобы сэкономить место, и, в свою очередь, исчерканные, потому что едва внесенные исправления сейчас же исправлялись снова. Печатный текст гранок почти исчезал под этой тарабарщиной, похожей на кабалистическое письмо, и типографские наборщики передавали гранки друг другу, ибо никто не хотел больше часа работать над Бальзаком.

На следующий день ему возвращали гранки со внесенной правкой, уже вдвое увеличившиеся в объеме.

Бальзак снова брался за перо, снова дополнял текст, добавляя то новый штрих, то новую деталь, описание, наблюдение над нравами, характерное словцо, эффектную фразу, загоняя мысль в форму, все ближе и ближе подходя к намеченной идее, выбирая, как художник между тремя-четырьмя контурами, окончательную линию. Часто, завершив эту ужасную работу, требовавшую такой сосредоточенности внимания, на какую был способен один лишь Бальзак, он вдруг замечал, что такая-то мысль в ходе исправления исказилась, что такой-то эпизод слишком выпятился, что такая-то фигура, которую в масштабе всего произведения он задумал как второстепенную, вылезла вперед, — и тогда единым росчерком пера он мужественно уничтожал плод тяжкого труда нескольких ночей. В этих обстоятельствах он проявлял истинный героизм.

Шесть, семь, а порою и десять корректур возвращались исчерканными, переделанными, так и не удовлетворив стремления автора к совершенству. Я видел в Жарди на полках книжного шкафа, заполненного только его сочинениями, тома, в коих под одним переплетом собраны были нос корректуры одного и того же произведения, от первого оттиска до окончательного текста книги; сравнение разных этапов мысли Бальзака представило бы весьма любопытный материал для изучения и преподало бы полезный литературный урок. Взгляд мой привлекла мрачная на вид книжечка, стоявшая рядом с этими томами, переплетенная в черный сафьян, без застежек и без позолоты.

— Пролистайте се, — сказал Бальзак. — Это неизданное произведение, оно имеет некоторую ценность.

Книга была озаглавлена «Меланхолические расчеты», она содержала список долгов, неоплаченные векселя, счета от поставщиков и множество других угрожающих бумаг, узаконенных гербовой печатью. Этот том ради насмешливого контраста был помещен рядом с «Озорными рассказами», «не являясь их продолжением», — добавил со смехом автор «Человеческой комедии».

Невзирая на то что Бальзак работал с таким трудом, написал он много благодаря сверхчеловеческой воле, подогреваемой атлетическим темпераментом, и монашески уединенному образу жизни. Когда в работе у него бывало какое-нибудь значительное произведение, он два-три месяца сряду трудился по шестнадцать — восемнадцать часов из двадцати четырех. Требованиям природы он отдавал шесть часов тяжелого сна, лихорадочного и конвульсивного, затруднявшего пищеварение после наспех съеденного ужина. В подобных случаях он начисто исчезал из виду, и лучшие друзья теряли его след; но вскоре он возникал как из-под земли, потрясая над головой новым шедевром, хохоча во всю глотку, страшно довольный собой и с совершеннейшим простодушием воздавая самому себе хвалы, коих он, впрочем, не требовал ни от кого другого. Не было на свете автора, столь беспечного, как он, по части критических статей о его книгах и рекламы; он пускал свою известность на самотек, не прилагая к ней руки, и никогда не заискивал перед газетчиками. Помимо всего прочего, это отняло бы у него время; он вручал свою рукопись издателю, получал деньги и убегал, чтобы раздать их кредиторам, кои нередко поджидали его во дворе, как, например, каменщики, строившие его дом в Жарди.

Иногда он являлся ко мне утром запыхавшийся, обессиленный, опьяненный свежим воздухом, словно Вулкан, удравший из своей кузницы, и рушился на диван; за долгую ночь он успевал проголодаться, он накладывал на тарелку гору сардин, масло, разминал их в пюре (это напоминало ему турский жареный фарш) и намазывал на хлеб. Таково было его излюбленное блюдо. Не успев доесть, он засыпал, прося разбудить его через полчаса. Но я, невзирая на такое предписание, оберегал столь честно заработанный им сон и устанавливал в доме полную тишину. Когда Бальзак просыпался сам и видел, что с посеревшего неба спускаются вечерние сумерки, он вскакивал и осыпал меня ругательствами, честил предателем, вором, убийцей: из-за меня он потерял десять тысяч франков, потому что, если бы он не спал, ему бы могла прийти в голову идея какого-нибудь романа, который принес бы ему эту сумму (не считая переизданий). Я причина ужасных катастроф и невообразимых бедствий. Из-за меня он пропустил свидание с банкирами, издателями, герцогинями; невозможно измерить понесенный им ущерб; этот роковой сон стоит миллионы. Но я уже привык к его поразительным преувеличениям, к тому, что, начав с самой ничтожной цифры, Бальзак доходил до чудовищных сумм, и я легко успокаивался, заметив, что добрый туренский румянец уже снова заиграл на его отдохнувшем лице.

Источник цитирования: Бальзак в воспоминаниях современников. / Сост., вступ. статья И. Лилеевой. Коммент. и указатели И. Лилеевой и В. Мильчиной. Научн.подгот.тома В. Мильчиной. – М: Художественная литература, 1986. – С. 116-119.

ЧТО ТАКОЕ БАЗА ЗНАНИЙ?

Концентрированная книга издательства LIVREZON складывается из сотен и тысяч проанализированных источников литературы и масс-медиа. Авторы скрупулёзно изучают книги, статьи, видео, интервью и делятся полезными материалами, формируя коллективную Базу знаний. 

Пример – это фактурная единица информации: небанальное воспроизводимое преобразование, которое используется в исследовании. Увы, найти его непросто. С 2017 года наш Клуб авторов собрал более 80 тысяч примеров. Часть из них мы ежедневно публикуем здесь. 

Каждый фрагмент Базы знаний относится к одной или нескольким категориям и обладает точной ссылкой на первоисточник. Продолжите читать материалы по теме или найдите книгу, чтобы изучить её самостоятельно.  

📎 База знаний издательства LIVREZON – только полезные материалы.

Следующая статья
Биографии
Хочешь оставить след в истории? Учись у Монтессори! 10 способов сохранить наследие
Почему даже самые выдающиеся педагогические идеи могут быть забыты спустя десятилетия? Почему успешные методики не всегда получают широкое распространение? Как убедиться, что ваш труд продолжат будущие поколения? Ответы на эти вопросы можно найти, изучив опыт Марии Монтессори — педагога, который не только разработал уникальную систему воспитания, но и создал механизм её сохранения и развития по всему миру. Эти вопросы особенно актуальны для женщин-новаторов, которые разрабатывают авторские методики, но сталкиваются с трудностями в их продвижении и институ...
Биографии
Хочешь оставить след в истории? Учись у Монтессори! 10 способов сохранить наследие
Искусство и дизайн
Первый акт смеха: как создать комедийный конфликт, который зажжет ваш сценарий
Livrezon-технологии
ДНК текста, или Генная инженерия для авторов
Livrezon-технологии
Какие шрифты удобнее читать и почему
Livrezon-технологии
«Смех» — реферат: комические приёмы в работе Анри Бергсона
Livrezon-технологии
Сторителлинг на потоке: откуда брать идеи для контента
Искусство и дизайн
Ложь как элемент комедии: как устроены «Борат», «Тупой и ещё тупее», «Цыпленок Цыпа» и другие фильмы
Livrezon-технологии
Как не уставать при чтении: советы читающему человеку
Livrezon-технологии
Как развивались представления о чтении с Античности до наших дней
Livrezon-технологии
История наоборот, или фирменный юмор Оскара Уайльда
Livrezon-технологии
Как устроены политические карикатуры и почему они работают
Искусство и дизайн
Как создать смешную сцену: изменение темпа воспроизведения
Искусство и дизайн
Как создать смешную сцену: нужно обмануть ожидания зрителя
Livrezon-технологии
Как устроены комедийные сцены: теория комического на примере «Ревизора»
Livrezon-технологии
Смейся, как Анри Бергсон. Сочиняем комедию по его советам из книги «Смех»
Биографии
Жанна Ланвин: как получить статус мастера в модной индустрии