Владимир Ульянов (Ленин) в тюрьме и приемы коммуникации с внешним миром

0
Фрагмент нашел: Алексей Каримов8/21/2022

Ну а для длительного «сидения» – Ульянов знал это – надо было решить, по меньшей мере, три задачи. Во-первых, наладить регулярную связь с «волей». Во-вторых, определить то повседневное дело, которое достаточно плотно займет его время. И третье – позаботиться о собственном здоровье, дабы избежать обычных спутников одиночного заключения – психических расстройств и туберкулеза. А для всего этого необходимо было добиться максимального количеств свиданий и передач, возможности получения книг и неказенной еды, то есть полностью использовать свои «права» и вытянуть у администрации тюрьмы все «блага», положенные подследственно­му, но еще не осужденному. [...]

Судя по всему, вопрос о «повседневном деле» он для себя к этому времени решил. 

«У меня есть план, – говорилось в письме, – который меня сильно занимает со времени моего ареста и чем дальше, тем сильнее. Я давно уже занимался одним экономическим вопросом (о сбыте товаров обрабатывающей промыш­ленности внутри страны), подобрал некоторую литературу, составил план его обработки, кое-что даже написал... Бросить эту работу очень бы не хотелось, а теперь, по-видимому, предстоит альтернатива: либо написать ее здесь, либо отказаться вовсе».

К письму прилагался обширнейший список литературы. Его основная часть действительно связывалась с предстоящей работой. Но были в нем и записи совсем иного рода. Комбинируя реальных авторов и названия их работ с явно вымышленными, он запрашивал о судьбе товарищей.

Так, включив в список книгу Н. Костомарова «Герои смутного времени», он знал, что друзья поймут – речь идет о Ванее­ве и Сильвине, носивших клички Минин и Пожарский. Желая получить монографию В. Воронцова, книгу Брема «О мелких грызунах» или Майн Рида «Минога», он спрашивал о Старкове, имевшем кличку Веве, о Кржижановском, которого называли Сусликом, и о Надежде Крупской. А исторический роман неко­его Гуцулла – да еще во французской транскрипции – означал Петра Запорожца. И когда позднее с воли ответили, что из «Героев смутного времени» в библиотеке есть лишь первый том и нет ни Воронцова, ни Брема, ни романа Гуцулла, Владимир Иль­ич понял, что арестованы Ванеев, Старков, Кржижановский, Запорожец, а Сильвин и Крупская пока на свободе. [...] 

Все это потребовало нового сговора и точной координации показаний, благо связь между заключенными уже была налажена. Перестукивание по элементарной тюремной азбуке через несколько камер или этажей, которое они практиковали в первые дни после ареста, многого дать не могло и исключало сколько-нибудь серьезные сюжеты. Важную роль в передаче необходимой информации стали играть общие часовые свидания. В отличие от личных свиданий, где жандарм присутствовал постоянно, на общих «можно было сказать гораздо больше: надзиратель полагался один на ряд клеток, и говорить можно было свободнее. Мы пользовались с братом, – пишет Анна Иль­инична, – псевдонимами, о которых условливались в шифро­ванных письмах... Пользовались, конечно, вовсю иностранны­ми словами, которые вплетали в русскую речь».

После первых свиданий она стала передавать необходимую информацию родным и «невестам», приходившим к другим заключенным, и договаривалась с ними о том, какую книгу необходимо попросить товарищам в тюремной библиотеке. На стра­ницах этой книги малозаметными точками отмечались буквы, из которых и складывалось послание. Именно так Ульянов пе­реписывался с Кржижановским и Старковым, послал ободряю­щую записку Сильвину.

Что же касается связи с волей, то помимо «отточенных» книг, возвращаемых по четвергам в библиотеку, в ход пошла и самая простая тайнопись.

«Конечно, – пишет Анна Ильинична, – никаких химических реактивов в тюрьме получить было нельзя. Но Владимир Ильич вспомнил, как рассказывал мне, одну детскую игру, показанную матерью: писать молоком, чтобы проявлять потом на свечке или лампе. Молоко он получал в тюрьме ежедневно. И вот он стал делать миниатюрные чернильницы из хлебного мякиша и, налив в них несколько капель молока, писать им меж строк жертвуемой для этого книги». Если же надзиратель заглядывал в «глазок», чернильница немедленно отправлялась в рот. Так что иной раз за писанием одного послания приходилось съедать их не менее полудюжины. В об­щем, «диетическое питание», не дающее до сих пор покоя «лениноедам», пригодилось. И на свидании Владимир Ильич, смеясь, говорил сестре: «Нет такой хитрости, которую нельзя было бы перехитрить».

Источник: В.Т. Логинов. Владимир Ленин. Выбор Пути: Биография. – М.: Республика, 2005. – С. 241-244, 248-249.

ЧТО ТАКОЕ БАЗА ЗНАНИЙ?

Концентрированная книга издательства LIVREZON складывается из сотен и тысяч проанализированных источников литературы и масс-медиа. Авторы скрупулёзно изучают книги, статьи, видео, интервью и делятся полезными материалами, формируя коллективную Базу знаний. 

Пример – это фактурная единица информации: небанальное воспроизводимое преобразование, которое используется в исследовании. Увы, найти его непросто. С 2017 года наш Клуб авторов собрал более 80 тысяч примеров. Часть из них мы ежедневно публикуем здесь. 

Каждый фрагмент Базы знаний относится к одной или нескольким категориям и обладает точной ссылкой на первоисточник. Продолжите читать материалы по теме или найдите книгу, чтобы изучить её самостоятельно.  

📎 База знаний издательства LIVREZON – только полезные материалы.

Следующая статья
Биографии
Хочешь оставить след в истории? Учись у Монтессори! 10 способов сохранить наследие
Почему даже самые выдающиеся педагогические идеи могут быть забыты спустя десятилетия? Почему успешные методики не всегда получают широкое распространение? Как убедиться, что ваш труд продолжат будущие поколения? Ответы на эти вопросы можно найти, изучив опыт Марии Монтессори — педагога, который не только разработал уникальную систему воспитания, но и создал механизм её сохранения и развития по всему миру. Эти вопросы особенно актуальны для женщин-новаторов, которые разрабатывают авторские методики, но сталкиваются с трудностями в их продвижении и институ...
Биографии
Хочешь оставить след в истории? Учись у Монтессори! 10 способов сохранить наследие
Биографии
Карл Поппер разрешает парадокс индукции Дэвида Юма
Гуманитарные науки
Безумие толпы, или как люди поддаются деструктивному влиянию групп
Гуманитарные науки
Гипотеза Эмиля Дюркгейма о связи между уровнем догматизма и количеством самоубийств
Психология и психофизиология
Шизоидный тип личности: диагностические признаки и рекомендации по взаимодействию от КГБ
Гуманитарные науки
Как анонимность пробуждает в нас самое злое и причем тут когнитивный диссонанс
Биографии
По каким параметрам не стоит выбирать партнера: случай Элизабет Тейлор
Биографии
Как Ада Лавлейс обходила запрет женщинам печатать научные статьи
Биографии
Как стать актрисой? Жизнь как площадка для перевоплощений
Биографии
Как не потерять себя при встрече с именитым режиссером – опыт Одри Хепбёрн
Биографии
Лидия Гинзбург теряет интерес к профессии и сталкивается с кризисом
Биографии
Клара Бартон – основательница Американского Красного Креста
Биографии
Жанна Ланвин: как получить статус мастера в модной индустрии
Биографии
Стать ученой – как девочка выбирает непопулярное предназначение
Биографии
Сексистские комментарии в отношении женщин-учёных как норма в науке XX века
Гуманитарные науки
Как пропаганда работает с аргументами и убеждает людей

Медиа

Комментарии (0)