Закономерности преодоления болезни / инвалидности на творческую деятельность

«Против человека играют, как уже отмечалось, внешние и внутренние обстоятельства. Мы разработали игру с внешними обстоятельствами – запись приведена ниже. […] Партия максимальна: то есть человек играет в ней с максимальной силой. […] Исключены из действия внешних обстоятельств несчастные случаи. Взят нормальный спокойный вариант».

Источник: Альтшуллер Г. С., Вёрткин И. М. Как стать гением: Жизненная стратегия творческой личности. — Минск: Беларусь, 1994. — С. 149.

«Однажды мальчик по обыкновению играл в саду. Что-то — причина была так пустячна и непонятна ребенку, что не удержа­лась в его памяти,— раздражило в этот миг отца. И он влепил Карлу такую пощечину, что тот оглох и до конца дней не слышал левым ухом. […] А пока мальчик рос болезненным и тще­душным. До семи лет он почти не вставал с постели. И, как рассказывают, до того был истощен золотухой, что стал «предме­том отвращения даже для своих родителей». […] Многие дни провел Карл в пол­ном одиночестве, в саду, в обществе большой собаки, с которой делил хлеб и игры.

Болезненность отделила его от сверстников, заставила сызмала замкнуться в себе. Он рано научился погру­жаться в свои мысли, в созерцание. Игра солнечных бликов со стеклами дома, переливы красок распускающихся цветов, неповторимый рисунок трав — все это многие часы могло держать его внимание. Сперва это разглядывание мира было чуть ли не единственным развлечением; с годами оно превратится в насущную потребность. Лишенный подвижных игр, беготни, он смотрел — и запоминал — все, проходящее перед глазами: лица, позы, жесты домашних и редких гостей, радовался богатому многоцветью мира....»

Источник: Леонтьева Г. К. Карл Брюллов. — 2-е изд., доп. — Л.: Искусство 1983.  — С. 6-8.

«На десятом году жизни Циолковский, катаясь на санках, простудился и заболел скарлатиной. Болезнь была тяжелой, и вследствие ее осложнения мальчик почти совершенно потерял слух. Глухота не позволила продолжать учебу в школе. С 10 до 14 лет жизнь Циолковского была «са­мым грустным, самым темным временем... Я стараюсь восстановить его в памяти, но ничего сейчас не могу вспомнить. Нечем помянуть это время».

Источник: Космодемьянский А. А. Константин Эдуардович Циолковский (1857-1935). — 2-е изд., доп. — М.: Наука, 1987.  — С. 19-21.

«...не участвуя в шумных играх братьев и сестер, Константин не скучал в одиночестве. Он развлекался, делая себе самые разнообразные игрушки. Строительным ма­териалом служили бумага и картон. Сургуч и клей помо­гали соединять части, аккуратно вырезанные ножницами, и из умелых рук Константина выходили часы с гирями, кукольные домики и т. д. Постройка игрушек приносила много радости. Потреб­ность мастерить росла с каждым годом. В 14-16 лет Кон­стантин уже сооружал самодвижущиеся коляски и локо­мотивы. Родные поощряли любовь мальчика к труду».

Источник: Арлазоров М. С. Константин Эдуардович Циолковский, его жизнь и деятельность. — М.: Государственное издательство технико-теоретической литературы, 1957.  — С. 8-9.

«Гликерия Богданова-Чеснокова дала концерты на всех фронтах — в Ораниенбауме, Кронштадте, на палубах кораблей, в военных частях на Ладоге, в окопах, в землянках, на ленинградских заводах, в госпиталях. "Уходили, когда было темно, приходили глубокой ночью и не знали, застанем ли в живых родных и свои дома. Уверены были только в одном, что завтра утром во что бы то ни стало надо встать и идти работать. Назло фашистам будут люди ходить в театр, будут петь и смеяться"».

Источник: Капков С. В. Короли комедии. — М.: Алгоритм, 2003. — С. 201.

«…это не были капризы, это было медленное увядание. С 50-х годов операции следовали одна за другой. "‎У вас не желудок, а завод по переработке камней, — говорили врачи. — Если бы вы поменьше двигались, было бы намного лучше. И уж тем более вам противопоказаны любые танцы!"»

Источник: Капков С. В. Короли комедии. — М.: Алгоритм, 2003. — С. 213.

«У Лобачевского есть тайна, которую он тщательно скрывает от всех, даже от жены: он НЕможет больше писать по ночам — появляется острая резь в глазах. Он понимает, что надвигается слепота. Зрение мерк­нет. Как у Эйлера... Очки уже не помогут. И врачи не помогут. Это угасание, идущее изнутри. Нужно не подавать виду, держаться, бороться. Лишь бы не заметила Варвара Алексеевна. Ее нельзя огорчать... Чем старше становится Николай Иванович, тем большую нежность испытывает к своей вечно бе­ременной, истерзанной недугами жене. Он любит ее за самоотверженность. Тяжел ее жизненный крест... Сейчас, когда ему пятьдесят три, а ей тридцать три, разница в возрасте не так ощущается. Варвара Алек­сеевна постепенно научилась понимать мужа, угады­вать настроение».

Источник: Колесников М. Лобачевский. — М.: Молодая Гвардия, 1965. — С. 251.

«Я не могу, да и не хочу описывать те ужасные страдания, какие довелось мне испытать на протяжении пяти месяцев, ко­гда я неподвижно лежала на спине. Но самым жестоким испы­танием явилась не боль переломов. Гипс плотно обжимал мою грудную клетку, а вместимость моих легких довольно основа тельная, разработанная пением, и я задыхалась в нем, теряли сознание, металась, не могла спать».

Источник: Герман А. Эхо Любви.  — М.: Алгоритм, 2013. — С. 232.

«Я начала сочинять, когда возвращалась к здоровью. Это мне, так же как и написание книжки, помогало заполнить время. Признаюсь, что эти композиции были грустные, — но это в принципе был грустный период моей жизни».

Источник: Герман А. Мы долгое эхо. Анна Герман. — СПб.:  Амфора. 2012. — С. 182.

«В 1934 году балерина и хореограф Лина Ми­хайловна По заболела энцефалитом. В тяжелом со­стоянии ее привезли в Московский областной клини­ческий институт... Сначала - паралич, потом - слпота. Когда ее руки обрели возможность, хотя и непол­ную, движения, начала мять кусочки хлеба, прида­вая им формы слоников, птичек, мышей. Несколько зверушек стояли на прикроватной тумбочке. Их увидел доктор Шамбуров. Поставил на ладонь мышонка».

Источник: Кустов Г. М. Лина По: Жизнь и творчество слепого скульптора. — М.: Редакционно-издательский отдел ВОС, 1978. — С. 3-4.

«Применительно к Батюшкову «последние годы» - это половина жизни. Он прожил шестьдесят восемь лет. В 1821 году его настигла неизлечимая психическая болезнь, и эта дата разделила жизнь поэта на два почти равных отрезка: 34 года до сумасшествия и 34 года после... […]В 1843 году Белинский заметил о Батюшкове: «Превосход­ный талант этот был задушен временем. При этом не должно забывать, что Батюшков слишком рано умер для литературы и поэзии». Разумеется, Белинский знал о том, что Батюшков жив и жи­вет в Вологде. Но и он считал поэта уже как бы несущест­вующим...»

Источник: Кошелев В. А. Константин Батюшков. Странствия и страсти. —  М.: Современник, 1987. — С. 290.

«Весной 1927 года домашние стали замечать в Борисе Михайлови­че какую-то непривычную вялость, понурость. Он стал терять интерес к работе. Это был грозный признак. Некогда, двадцать лет назад, в 1908 году, Кустодиев написал жене: «...работа — это моя жизнь и я сам...».
«Как-то мы выбивали п прятали зимние вещи в сундуки,— вспо­минает дочь художника.— Я вошла к нему и говорю: «Папа, я хочу и твой плед выколотить, в нем много пыли!» Этим пледом были по­крыты его ноги. «Эх, меня самого уже пора выколотить и в сундук положить!» — ответил он так, что мне стало не по себе от его тона, такого необычно безнадежного для него». «Кира, ты знаешь, мне не хочется больше жить, я смертельно ус­тал...» — сказал он и уезжавшему в Москву сыну».

Источник: Турков А. М.  Кустодиев. — М.: Искусство, 1986. — С. 158.

«Мой трудовой день начинался в семь утра — на час раньше, чем у других конструкторов. К этому времени меня подбрасывала на завод попутная машина, приво­зившая затем в ЦКБ Ф. В. Токарева. Этот первый утренний час, как правило, был самым продуктивным. Никто не мешал, не отрывал от дела. Я быстро доставал из ящика стола пластилин, складной нож и полностью по­гружался в работу. Все, что накопилось в голове — вче­рашние вечерние задумки, найденные ночью или рано утром решения тех или иных узлов, отдельные детали и их сопряжения,— все принимает конкретные формы в пластилине. Пощупаешь, подержишь в руках, проверишь не только в уме, но и наглядно. Я стараюсь в этот тихий, спокойный час подготовить и самые трудные вычисления. Производить их приходит­ся только в уме, так что малейшее вмешательство может легко сбить, запутать сложные выкладки, которые удер­живаются непрочными средствами памяти. Нельзя терять ни минуты. К восьми придут техни­ки — Аркаша Похмельнов, Галя Серегина и самый моло­дой из всех нас чертежник Костя Мамонтов. Всем надо подготовить работу в соответствии с конструктивным ре­шением».

Источник: Марголин М. В. Я солдат еще живой. — М.: Воениздат, 1976. — С. 72-73.

«Даже будучи приговорен врачами к смерти (ему было отпущено врачами всего несколько месяцев жизни, так как состояние его считалось безнадежным, и он это знал!), он в не­вероятно трудных условиях создает одно из своих фундаментальных произведений — Исторический смысл психологического кризиса. «Я не знаю ничего, что отличалось бы такой удивительной ясностью мысли, такой логической красотой, как эта работа, — рассказывал А.Р. Лурия. — Л.С. Выготский написал эту работу в трагической ситуации: он был болен ту­беркулезом, врачи говорили, что ему осталось 3—4 месяца жизни, его по­местили в санаторий... И тут он начал судорожно писать, чтобы оставить после себя какой-то основной труд». Эту книгу «можно считать по-на­стоящему основополагающим трудом будущей советской психологии. Никогда, ни при каких обстоятельствах не утрачивал он интереса к науке. Вот несколько отрывков из его писем, по которым читатель смо­жет убедиться в не голословности этого утверждения. Будучи тяжело боль­ным, мучаясь от болезни, он не перестает думать о науке, о различных научных проблемах».

Источник: Выготская Г. Л., Лифанова Т. М. Лев Семенович Выготский. Жизнь. Деятельность. Штрихи к портрету. — М.: Смысл, 1996.  — С. 199-200.

«Не чувствуя никакого облегчения ни от врачей, ни от лекарств, Гнедич отказался от их приема и угасал. Трагедия неуклонно неслась к своему фи­налу. От страданий он стал нетерпелив, угрюм, раздражителен. Только беседы с друзьями о лите­ратуре как бы возвращали его к жизни: он улыбал­ся, одушевлялся, мрачность исчезла с лица, взор прояснился. Как вспоминал Н. Греч, посетивший его в день именин, т. е. 6 декабря 1832 г., он по просьбе больного рассказал ему «план моего нового рома­на. Участие, удовольствие, одобрение изобрази­лись на лице его, забыты были и кашель, и судоро­ги, и бессонные ночи, и безотрадные дни страда­ний». Но врачи лишили и последней радости: они запретили посещения и разговоры с больным. Последние недели перед смертью часто был в полубессознательном состоянии».

Источник: Голубева О. Д. Гнедич. — СПб., 2000.—  С. 230-231.

«Несмотря на постоянные жалобы, что работать он не может и, верно, никогда не сможет, Гаршин мало-помалу пробует найти себе некоторые умственные занятия: по­мощь дяде, мировому судье (он присутствует в суде, пи­шет протоколы), изучение французского и английского под руководством двоюродной сестры, живущей там же, и Ефимовке. Успехи Гаршина в французском приводят брата его, Евгения Михайловича, к мысли испытать си­лы Гаршина в переводе».

Источник: Латынина А. Н. Всеволод Гаршин: Творчество и судьба. — М.: Худ. лит., 1986. — С. 167.

«Я письма писать разучился и отвык: в 60х годах я писал в среднем 300-400 писем в год. А в 70-х: 30-40. А в 1987 отправил всего только три маленьких письма сестре Тамаре и вот тебе тре­тье махонькое. До этого, до сегодняшнего дня то есть, был наг столько размагничен и зол, что о каких-нибудь письмах... было смехотворно и говорить. На неделю прерывались всякие прогулки в леса, все записи в блокнотах, даже всякое чтиво. Подступил было к «Ожогу» Васьки Аксенова, но дошел только до 25-й страницы, прочел: «Мы шли по щиколотку в вонючей грязи поселка Питер­ское, а мимо нас вздувшиеся ручьи волокли к морю курортные ми­азмы», — сплюнул и отложил в сторону. Сказал только «экое пас­кудство» и больше ничего не сказал».

Источник: Шмелькова Н. Во чреве мачехи, или Жизнь —диктатура красного. — СПб.: Лимбус Пресс, 1999. — С. 28.

«Особо напряженно работал писатель в последний месяц своей жизни, редактируя роман «Рожденные бурей»; Около него на столике, диване и стульях разложе­ны были экземпляры рукописи с правкой редакторов.

Страница за страницей читался текст романа? по основному авторскому экземпляру, а затем все замеча­ний к нему. Как только были отредактированы две-три страницы, Островский немедленно передавал их на ма­шинку, все время заботясь о том,. чтобы печатание окончательного текста не отставало от его работы».

Источник: Воспоминания о Николае Островском. / Сост. И. Кирюшкин и Р. Островская. — М.: Молодая гвардия, 1974. — С. 238-239.

«То «мировое» значение, которое придавал Гаршин своим естественным занятиям, отчасти объясняется и на­пряженностью духовной жизни. Мировое значение дела, мировые вопросы жизни — это не только следы болезни, это, быть может, ее источник. Вспомним, что герой позд­него рассказа Гаршина «Красный цветок» будет бороть­ся с мировым злом и что зрелый писатель, вспоминая свой юношеский недуг (а особенностью течения болезни; Гаршина было то, что он в здоровом состоянии сохранял воспоминания о всех поступках, совершенных им в боль­ном виде), заметит, что он сам был до некоторой степени объектом собственных наблюдений и, стало быть, отча­сти и прототипом героя «Красного цветка».

Источник: Латынина А. Н. Всеволод Гаршин: Творчество и судьба. — М.: Худ. лит., 1986. — С. 32.

«То, что рисовал или лепил Врубель во вре­мя обострения болезни, «на крайних ступенях воз­буждения и спутанности, болезненного подъема чув­ства и мысли, головокружительной быстроты идей, когда телесные средства не поспевали за их несу­щимся вихрем», когда он «покрывал стены своего домика фантастическими и, казалось, нелепыми ли­ниями и красками... лепил из глины и всего, что попадало под руку, чудовищно нелепые фигуры...», видели лишь его врачи, пытавшиеся вникнуть и по­нять хотя бы обрывки неудержимо мчавшихся в сознании художника ярких образов. Большую часть этого «больного творчества» уничтожил сам худож­ник еще в процессе своей погони за образами или во время относительного выздоровления».

Источник: Суздалев П. К. Врубель. Личность. Мировоззрение. Метод. — М.: Изобразительное искусство, 1984.  — С. 305-306.

«Занимаясь, математик не совершает сложного пути мелких ассо­циаций, а сразу делает как бы «прыжки» от одного представления к другому, которое связано у него ассоциациями, вызывая одно, дру­гое. 

По себе я знаю, что, обладая довольно умеренной памятью, нуж­ной для таких вещей, как, например, запоминание стихов, изучение иностранных языков, я обладаю исключительно хорошей ассоциативной памятью, которая дает мне возможность заниматься мате­матикой».

Источник: Понтрягин Л. С. Жизнеописание Льва Семеновича Понтрягина, математика, составленное им самим. — М: КомКнига, 2012. — С. 89.

«Зрячий скульптор при работе над историческим портретом  в значительной мере связан с произведениями многих художников, преднамеренно или невольно соотносит с ними свою работу и нередко подпадает под их влияние. 

Только наиболее талантливый способен переплавить в своем сознании вершину образцов и создать новый, неповторимо индивидуальный образ.

Слепой всегда как бы заново, первозданно творит образ. Обостренная же способность хра­нить и «видеть» прежние зрительные впечатления позволяет ему передавать портретное сходство».

Источник: Кустов Г. М. Лина По: Жизнь и творчество слепого скульптора. — М.: Редакционно-издательский отдел ВОС, 1978. — С. 43.

«В первый момент, когда знакомятся со мной, мне подают только руку, как это принято везде. 

Пожав протянутую мне руку, я должна обратить на нее внимание и запомнить не только особенности кожи (ее гладкость, грубость, теплоту, влажность, сухость и т.д.), но и форму руки и характерные особенности рукопожатия. 

А что у каждого человека свое особенное, характерное рукопожатие, с этим, наверное, все согласятся.

У одних людей крепкое и энергичное, у других — вялое, безразличное (или, как я выражаюсь, безличное), у третьих — нежное, мягкое, располагающее и вызывающее чувство симпатии к данному человеку».

Источник: Скороходова О. И. Как я представляю окружающий мир? — М.: Издательство Академии педагогических наук РСФСР. — С. 206. 

«Но теперь ей надо было питаться по часам, и специально для этого в спектакли вводили мизансцены с продуктами. 

Актриса доставала из кармана апельсин и тихонечко его чистила в углу сцены. И действие останавливалось - зрители смотрели только на нее и начинали хохотать в предвкушении какой-нибудь умопомрачительной репризы. 

Партнеры терялись. А Богданова-Чеснокова всего лишь чистила апельсин...»

Источник: Капков С. В. Короли комедии. — М.: Алгоритм, 2003. — С. 210.

«Плохо повинующимися пальцами слепой писа­тель сжимал карандаш и тщательно чертил букву за буквой. Часто строка наползала на строку. 

Потом он придумал папку-транспарант. В верхней крышке обыкновенной картонной папки для бумаг были вырезаны поперечные параллельные полоски шириною около восьми миллиметров.

В папку вкладывали бума­гу, и вырезанные щели, которые легко было нащупать,  вели карандаш прямой строкой».

Источник: Трегуб С. А. Жизнь и творчество Николая Островского. — Изд. 3-е . — М.:Х удожественная литература, 1984. — С. 76.

«Любопытно, что проводить курс реаби­литации Александру Павловичу сильно ме­шал... обслуживающий персонал госпита­ля. Слезливые причитания добрых нянечек деморализовывали ослепших. В результате вся работа тифлопедагога часто сводилась на «нет». Сколько раз Белорукову приходи­лось убеждать обслуживающий персонал держать свои эмоции при себе, да только не слушались его всегда готовые к жалости русские женщины…».

Источник: Розанов В. Н. Давайте познакомимся: очерки о незрячих, их возможностях и вкладе в историю... от Древности до наших дней. — М.: Логосвос, 2013. — С. 550.

«Что ж, Ерошенко специально никому не сообщил о своем приезде — не желал, чтобы его опекали, водили за руку, как маленького. И показав таможеннику свой нехитрый багаж — мешок, гитару и пишущую машинку, слепец зашагал в сторону вокзала, который, как он по­нял, почувствовав запах паровозного дыма, был где-то совсем неподалеку».

Источник: Харьковский А. С. Человек увидевший мир. — М.: Главная редакция Восточной литературы издательства «Наука», 1978. — С. 49.

«Он штудирует книги и газе­ты, выискивая на их страницах сведения об известных незрячих. В этом ему помо­гают сестры-гимназистки Степановы. Со­глашение было взаимовыгодным. Девушки читали ему вслух и писали под диктовку, а он в свою очередь помогал им с классны­ми сочинениями».

Источник: Розанов В. Н. Давайте познакомимся: очерки о незрячих, их возможностях и вкладе в историю... от Древности до наших дней. — М.: Логосвос, 2013. — С. 496.

«Лобачевский диктует своим ученикам Больцани и Попову «Пангеометрию». Они прилежно записыва­ют, но обоим кажется, что учитель сошел с ума. «Пангеометрия» выше их понимания, все созданное гением Лобачевского выше их понимания. Они просто добротные посредственности. Ученики — это только так...- Он диктует свою последнюю волю — «Пангео­метрию». Они записывают».

Источник: Колесников М. Лобачевский. — М.: Молодая Гвардия, 1965. — С. 269-271.

«Однажды юношу позвали в дом управляющего име­нием Алексея Александровича Пермейского. Праздник был тогда какой-то, или просто Пермейские давали бал, но только по обширным владениям графа Орлова-Давы­дова разъезжали тройки и собирали «чистую» публику  учителей, купцов, попов. Пригласили туда и Васи­лия Ерошенко: захотели послушать его скрипку. На балу Ерошенко чувствовал себя одиноко. Лилось дорогое французское вино, слышались шутки и смех, скользили по паркету пары, а он стоял на возвышении, прижав плечом скрипку, и играл, играл. Никто не заго­ворил с ним, для всех он был просто слепым музыкан­том. Ему все казалось, что у ног его звенят пятаки, словно это был не бал, а ярмарка».

Источник: Харьковский А. С. Человек увидевший мир. — М.: Главная редакция Восточной литературы издательства «‎Наука», 1978. — С. 28-29.

«По мере того как мать вкладывала в меня все больше сил, помогая мне, она приобретала надо мной все большую власть, все больше начинала ощущать меня как свою собственность, а ее любовь ста­новилась все более эгоистичной. Начиная со студенческих лет, мать стала ревниво следить за моими отношениями с женщинами и притеснять меня. Сперва эти при­теснения объяснялись естественной заботой матери о сыне, которо­го она хотела защитить от обиды, защитить от влияния дурных, по ее мнению, людей».

Источник: Понтрягин Л. С. Жизнеописание Льва Семеновича Понтрягина, математика, составленное им самим. — М: КомКнига, 2012. — С. 24.

«У Александра Павловича скопился боль­шой, хотя и горький, опыт первого слепого журналиста России. Однако борьба за ку­сок хлеба, публицистика и общественная деятельность не могли отвлечь Белорукова от сокровенного - мечты о серьезной литературной работе. И вот как-то раз в од­ном уездном городке Костромской губернии встретил Александр Павлович тогдашнюю знаменитость, модного писателя и публи­циста, бывшего священнослужителя Гри­гория Петрова. Узнав о мечте Белорукова, писатель дал ему совет — для начала напечататься в каком-нибудь столичном изда­нии. Белоруков послал свои статьи в петер­бургскую газету «Русь», в московские «Утро России» и «Русское слово». Тщетно. Редакторы были глухи».

Источник: Розанов В. Н. Давайте познакомимся: очерки о незрячих, их возможностях и вкладе в историю... от Древности до наших дней. — М.: Логосвос, 2013.  — С. 502-503.

«Гердт был из посвященных. На всех его работах детали звучания, смысла, жеста были бесчисленны и единственны для того жанра, в кото­ром он и данный момент творил. Жест - особый инструмент его мастерской. Руки Гердта, красивые, разговаривающие и ваяющие. Именно ваяющие нечто из пространства, из плоти пустоты, с их помощью слово обретало вещественность, зримостью.  Действо наполнялось бытием к событием деталей».

Источник: Гройсман Я. И., Правдина Т. А. «‎Зяма — это же Гердт!» — Н. Новгород: Деком, 2001. — С. 76.

«Создавая свои картины, Мусатов искал возможностей сде­лать живопись столь же ритмично и рационально построенной и эмоционально насыщенной, как музыка. «Бесконечная мело­дия, которую нашел Вагнер в музыке, есть и в живописи,— пи­сал Мусатов А. Бенуа.— Эта мелодия есть в меланхолиях север­ных пейзажей у Грига, в песнях средневековых трубадуров и в романтизме нашей русской тургеневщины. Во фреске этот лейтмотив — бесконечная, монотонная, бесстрастная, без углов линия. Мне так чудится, а выразить это можно не на эскизах, а только на больших пространствах, на стенах... Интересные соображения о взаимосвязи живописи Мусатова и музыки высказывает в своих воспоминаниях композитор С. Василенко: «Сюжеты русской природы, — сказал мне Муса­тов, — не играют у меня большой роли, это только предлог».

Источник: Русакова А. А. Борисов-Мусатов. — Л.: Искусство, 1974. — С. 75.

«Я стоял возле станка, диктуя, насколько отступить от базиса, какой глубины и какой ширины делать паз, где какие соблюсти допуски и так далее. Я знал, что ошибаться мне нельзя, хотя приходилось держать в па­мяти огромное количество операций, их очередность, все размеры. Не спутать! Иначе пропадет весь труд».

Источник: Марголин М. В. Я солдат еще живой. — М.: Воениздат, 1976. — С. 104.

«Для Павла Николаеви­ча построили небольшую конторку на есте­ственном берегу, да только долго он в ней не засиживался. С дочерью или с мальчиком-поводырем он обходил котлован и плотину, на слух определяя в какой стадии находят­ся работы и правильно ли они ведутся. До самого последнего дня Потоцкий не уходил с трудового поста».

Источник: Розанов В. Н. Давайте познакомимся: очерки о незрячих, их возможностях и вкладе в историю... от Древности до наших дней. — М.: Логосвос, 2013. — С. 347-348.

«Так уж сложилась судьба, что В. К. Блюхер не смог получить высшего образования. Поэтому он большое внимание уделял самообразованию, регулярно читал новейшую военно-историческую и военно-теоретическую литературу, был в курсе всего нового, что появлялось в военном деле. Того же командарм требовал от коман­диров и политработников, постоянно держал под конт­ролем уровень их личной огневой и тактической подго­товки. Блюхер считал, что только командиры и комис­сары, в совершенстве владеющие боевой техникой и Оружием, могут успешно обучать бойцов. Сам он отлич­но стрелял из всех видов оружия, умел рассчитать дан­ные для стрельбы артиллерии с открытых и закрытых огневых позиций. Командарм часто внезапно появлял­ся на стрельбищах, лично проверяя результаты стрель­бы командного и политического состава».

Источник: Дайнес В. О. В. К. Блюхер — страницы жизни (к 100-летию со дня рождения). — М.: Знание, 1990. — С. 40-41.

«Когда слепые и глухонемые описывают свои ощущения, восприятия, представления языком зрячих, то надо всегда помнить, что ощущают они иными органами чувств, хотя описывают их словами зрячих и слышащих. Когда зрячий человек видит издали корову, он говорит: «Гляжу я на нее, а она рыжая, вся в белых пятнах, у нее большие красивые глаза…» О той же корове слепой будет говорить теми же словами, как и зрячий, но, если он станет описывать непосредственные ощущения и восприятия, то скажет: «Я осмотрел руками эту корову, у нее шерсть гладкая, мягкая, я ощупал ее ноги, голову, нашел на голове рога, которые показались мне на ощупь такими твердыми».

Источник: Скороходова О. И. Как я представляю окружающий мир? — М.: Издательство Академии педагогических наук РСФСР. — С. 21-24. 

«А куклы в театре Образцова, которые «водил» артист, обретали гердтовскую пластичность, его биомеханику. Сергей Аполлинарьевич Ге­расимов. Наблюдавший Гердта во время работы за ширмой кукольного театра, писал: «Он отдал ей (кукле) всё - жизнь, опыт, иронию, он словно бы становится рабом созданного им феномена. Но в этой кукле живет он сам».

Источник: Гройсман Я. И., Правдина Т. А. «‎Зяма — это же Гердт!» — Н. Новгород: Деком, 2001. — С. 40.

«Теперь на его полотне, да и на всех последующих полотнах — «не фрагмент», не воображаемый вырез из какого-то более крупного целого, а замкнутая в себе целостная сцена». Им­прессионистическое пространство в картине он впервые по­беждает, выстраивая свое пространство — «более сложное, расчлененное, организованное... Впечатлению неустойчиво­сти на полотнах импрессионистов... противопоставлена строгая уравновешенность, пропорциональность, соразмер­ность классического построения...».

Источник: Шилов К. В. Борисов-Мусатов. — М.: Мол. гвардия, 2000. — С. 242.

«И все же он работает. Работает все время. Работает через силу, сквозь усталость и нежелание. Он смутно ощущает, что нельзя попустительствовать собственной подавленности, что един­ственный выход из этого состояния — работа, еще и еще раз ра­бота. Гоголь, который из-за почти неизменно дурного здоровья и частого тяжелого душевного состояния никогда не мог себе по­зволить роскоши ждать вдохновения, говорил, что ежели в ка­кой-то день не работается, то все равно надо брать в руки перо и выводить хотя бы «Николай Васильевич Гоголь, Николай Ва­сильевич Гоголь...». И так до тех пор, покуда не проснется мысль, разбуженная рукой. Брюллов, человек вообще-то крепкого нрав­ственного здоровья, сейчас, впервые в жизни попав в полосу тяжелого спада, инстинктивно ищет спасения только в том, чтобы регулярно, непременно, во что бы то ни стало работать, постоянно что-то делать. Фигурально говоря, некоторые его работы того вре­мени в какой-то мере и представляют собой то самое гоголевское «Николай Васильевич Гоголь...». Можно было бы пойти более лег­ким путем: впять благоразумным советам отдохнуть, ничего не делать вовсе какое-то время. Для него это было неприемлемо, его деятельная натура искала восстановления сил в действии, в работе».

Источник: Леонтьева Г. К. Карл Брюллов. — 2-е изд., доп. — Л.: Искусство, 1983. — С. 121-122.

«Вопрос о взаимоотношениях Гаршина и Чехова — во­прос не только биографический. Гаршин как писатель в значительной степени расчищал своим творчеством место чеховскому реализму, с жанрово преобладающим рас­сказом, лаконизмом фразы, емкостью силуэтно очерчен­ного образа, точностью скупой детали.

Несмотря на то, что писатели были современниками и не только знали о существовании друг друга, но горячо друг другу симпатизировали (это ясно из переписки каждого), личное знакомство, хотя и намечавшееся, так и не состоялось».

Источник: Латынина А. Н. Всеволод Гаршин: Творчество и судьба. — М.: Худ. лит., 1986. — С. 214-215.

«Когда Зяма был уже безнадежно болен и терзаем болями, отхлынув­шими силами, сомнениями, только она умела сказать: «Замочка, надо». И он собирался. И как гумилевский герой, «делал, что надо». Она «учила его, как не бояться и делать, что надо». Хот этот маленький, хрупкий и немолодой человек и сам был мужественным до отваги. Но ведь и отважных оставляют силы.

За три месяца до кончины Зяма снялся в фильме по моему сценарию. Как? Это недостижимо - ему уже был непрост каждый шаг.  Видимо, Таня сказал: «Зимочка, надо. Ты должен оставаться в форме». А может и сам он решил, что нельзя потакать недугу. Да и дружбе он оставался верен, как умел это делать всегда.

Он вышел на съемочную площадку, и никто даже не заподозрил, че­го это ему стоило. И в перерывах он был Гердтом - праздником для всех, виночерпием общей радости».

Источник: Гройсман Я. И., Правдина Т. А. «‎Зяма — это же Гердт!» — Н. Новгород: Деком, 2001. — С. 74-75.

«Самые тяжелые в жизни Гнедича годы — пер­вые годы петербургской жизни. Затерянный в большой столице, фактически без средств к суще­ствованию, молодой человек много пережил и передумал. Единственной отрадой была дружба с К. Н. Батюшковым, близким по духу человеком. Гнедич был всего на три года старше Батюшкова. Друзья были почти неразлучны. У них был один круг знакомых, они откровенно делились своими мыслями. Читали друг другу свои произведения, нелицеприятно высказывая свои суждения о них. Регулярно обменивались стихотворными посла­ниями. У них были и расхождения в литературных взглядах».

Источник: Голубева О. Д. Гнедич. — СПб., 2000. — С. 26.

«В середине 1935 года тяжело больной Беляев писал Циолковскому, что, не будучи в состоянии работать, обдумывает «новый роман — «Вто­рая Луна» об искусственном спутнике Земли — постоянной страто­сферной станции для научных наблюдений. 

«Надеюсь, что Вы не откажете мне в Ваших дружеских и ценных указаниях и советах.
Простите, что пишу карандашом, — я лежу уже 4 месяца.
От души желаю Вам скорее поправиться, искренне любящий и ува­жающий Вас А. Беляев».

На оборотной стороне листка с трудом можно разобрать дрожащие строки, выведенные слабеющей рукой Циолковского:

«Дорогой Александр Романович.
Спасибо за обстоятельный ответ. Ваша болезнь, как и моя, результат напряженных трудов. Надо меньше работать. Относительно советов — прошу почитать мои книжки — там все научно (Цели, Вне Земли и проч.).
Обещать же, ввиду моей  слабости, ничего не могу.
К. Циолковский».

Это было одно из последних писем ученого. «Вторая Луна» в память Константина Эдуардовича Циолковского названа была «Звезда КЭЦ».

Источник: Беляев А. Р. Собрание сочинений в 5-ти томах. — Том 1. — Л.: Дет. лит., 1983.  — С. 27.

«Мусатов оказывается как раз тем человеком, который необ­ходим Товариществу. Его новаторская живопись придает осо­бый характер выставкам общества, а энергия и целеустремлен­ность способствует сплочению его членов. Мусатов становится признанным лидером Товарищества. Он берет на себя устрой­ство его выставок в Москве и Петербурге. Будучи глубоко убеж­денным, что началось «возрождение русского искусства», он стремится придать выставкам МТХ «европейский характер», «сделать характернее, тоньше их физиономию». 

На этих выстав­ках, «важных в воспитательном значении публики,— пишет он друзьям,— не надо одностороннего одного высокого искусства, одних картин. Надо и художественную промышленность сде­лать непременным условием выставок... Пусть Малютины, Го­ловины, Врубели и другие несут нам на выставку все, что так или иначе касается искусства. Нужна мебель, ковры, керамика... Пусть только каждой из этих вещей касалась рука художпика и в каждой проглядывала бы хоть какая-нибудь художествен­ная идея...»

Источник: Русакова А. А. Борисов-Мусатов. — Л.: Искусство, 1974. — С. 56-59.

Актуальные Задачи

Сильные решения

Слабые решения

Этап 0. Приход болезни. Шоковое состояние.

1. Деятельность прививается извне еще на стадии шока (близкими / врачами).

2. Шок переносится относительно легко, благодаря правильному воспитанию (силе личности).

Этап 1. Формирование цели, мотивации.

Говоря НЕ о творческих личностях: целям предшествует реабилитация. В случаях с ТЛ, все же, цель — первична.

1. Выбор ПРАВИЛЬНОЙ цели. Правильная цель, как правило, направлена не на «‎себя-любимого», а на пользу другим.

2. Болезнь «работает» на цель.

1. Реабилитация становится целью. Человек убеждает себя, что может стать прежним. В итоге, потолок цели — сам человек в прошлом. 

Помимо того, что цель тупиковая, она еще и не достижимая. 

2. Подмена цели дурной психотерапией. Человек начинает подчёркивать свою особенность, связанную с болезнью.

3. Человек спорит с другими: кому тяжелее? и т.п.

Комментарий: правильная цель формирует новую модель поведения, и дальнейшая реабилитация работает на цель. В обратном случае, результатом являются произведения, оцениваемые в стиле: «Не так плохо для слепого».

Возможное развитие: создание базы данных типовых творческих и нетворческих направлений деятельности, целей по видам заболеваний.

Этап 2. Компенсация (Реабилитация).

1. Выработка новых навыков.

2. Адаптация пространства / рабочих средств.  

3. Адаптация рабочего ритма.

1. «Не держаться за старое». Переключиться на использование оставшихся ресурсов восприятия. 

Причем: вектор стремления — это работоспособность и сложность задач НЕ ниже, чем были до болезни (лучше — выше).  

2. Рост работоспособности за счет перераспределения энергии на оставшиеся ресурсы.  

Часто слепые отказывались от записывания и вырабатывали новую модель запоминания информации. А у прикованных к постели со временем существенно сокращается потребность во сне — до такой степени, что требуется не одна смена помощников.

3. Реабилитация на реальных задачах. Слепой инженер развивает тактильные ощущения, конструируя детали из эластичного материала. 

Человек не просто учится заново ходить, а ходит с конкретной целью, (художник — на улицу / в лес, писатель — в библиотеку и т. д.) Таким образом, реабилитация превращается в не основную задачу.

1.Окружение себя сочувствующими.

2. «Инвалидная деятельность» — простые задачи.

3.Бить на жалость – стойкое паразитирование на окружении.

Комментарий: макро-задача на этом этапе — обратить вред в пользу. Перераспределение энергии при сложных задачах часто ведет к выработке системы новых навыков. Как бы сурово это не звучало, но на данном этапе помощники, скорее, вредны, чем полезны.

Возможное развитие: создание открытого банка упражнений для выработки навыков компенсации и техник решения новых задач, которые влечет за собой заболевание.

Этап 3. Деятельность.

1. Составление планов работы с учетом «особенностей». 

2. Поиск помощников.

1. Часто помощники — родные и близкие (которых может не быть, или же со временем они требуют «благодарности»). 

Поэтому, все же, оптимально помощников нанимать (причем оплата — это не обязательно деньги). Это выстраивает более эффективный контекст. 

2. Выработка системы ритмов: к примеру, деятельность и ритм в период обострения и в период нормы. 

Пример: при заболеваниях опорно-двигательного аппарата существуют сезонные обострения боли (весна–осень). Соответственно, деятельность, связанную с перемещениями (поиском сюжетов), лучше осуществлять летом. 

Также, боль обостряется к ночи, не дает спать. Эффективнее переключиться в это время на работу, а сон перенести на другие отрезки дня.

1. Война с болезнью, Надрыв. Чаще всего такая стратегия сначала «сжирает» время и силы, затем  человека.

(Подчеркнем: это вовсе не значит, что нужно оправдывать безделье болезнью).

Комментарий: действительно, часто работа облегчает боль, превращается в лекарство, НО это утверждение верно лишь отчасти. Деятельность всегда спасает от хандры и самотерзаний, но при физических осложнениях — приводит к сгоранию. Поэтому важно выработать несколько РАБОЧИХ ритмов.

Возможное развитие: создание некой социальной сети, где можно будет делиться РЕАЛЬНЫМИ результатами, примерами, техниками. Главное, чтобы это не съехало на жалость и взаимные жалобы.

Этап 4. Результаты.

1. Инвалидность скрывается для непредвзятости оценки.

2. Результат внедряется в обход экспертов / оценок и т.д.

Комментарий: часто творческие результаты будут пытаться связывать с заболеванием, и тогда возможны различные подмены: например, жалость и/или инвалидность выходят на первый план, результат не замечается. 

Так зарождается «‎попса» и монетизация. Это хорошо видно на примере слепых музыкантов, глухих композиторов и безруких/безногих тренерах личностного роста. Заболевание – становится PR-ресурсом, а результат уже и не особо важен.

Этап 5. Коллективы и Ученики.

1. Соратники — не инвалиды. Задается планка: «Я не ОТЛИЧАЮСЬ». Не делается поблажек себе. Коллектив НЕ жалеет, относится как к равному. 

2. Обучение других инвалидов правильной стратегии.

Комментарий: не смотря на то, что в коллективе «своих» часто проще / комфортнее и т.д., само это деление ведет к признанию своей ущербности (неосознанно), а в дальнейшем — к озлобленности и неадекватному отношении к самому себе, миру и своим результатам.

Возможное развитие: создание городских коллективов / «‎тусовок» / клубов как альтернативы организациям инвалидов, где будут заниматься развитием, а не реабилитацией.